Сверкающий цианид
Шрифт:
И это действительно было все. Кемп неохотно отпустил его, превозмогая сильное искушение сказать: «Только попадись ты мне еще раз!»
Его унылое раздумье нарушил сержант Поллок, объявивший, что только что сообщили из бюро пропусков, будто какая-то молодая леди спрашивает офицера, занимающегося делом ресторана «Люксембург».
– Кто такая?
– Ее зовут мисс Хло Вест.
– Пусть зайдет, – уныло разрешил Кемп. – Могу уделить ей десять минут. До прихода мистера Фаррадея. И, умоляю, не заставляй его ждать ни минуты. Эти господа такие
Когда мисс Хло Вест вошла в комнату, Кемп был ошеломлен: ему почудилось, будто бы он узнал эту девушку. Минутой спустя это впечатление исчезло. Нет, он раньше никогда не видел ее – на этот счет не было ни малейших сомнений. И тем не менее он был не в силах преодолеть смутное, неотвязное чувство, что знает ее.
Мисс Вест было примерно лет двадцать пять. Высокая, каштановые волосы, весьма миловидная. Она с трудом подыскивала слова и, казалось, нервничала.
– Итак, мисс Вест, что я могу для вас сделать? – поспешно проговорил Кемп.
– Я прочла в газете про «Люксембург – о человеке, который там умер.
– Мистер Джордж Бартон? Да? Вы знали его?
– Хм, нет, не совсем. То есть я хочу сказать, что не знала его.
Кемп внимательно посмотрел на нее. Хло Вест казалась весьма добропорядочной и благородной – именно так. Он добродушно спросил:
– Могу я для начала узнать ваше точное имя и адрес? Итак, где мы проживаем?
– Хло Элизабет Вест, Меривейл Корт, пятнадцать, Мейд Вейл. Я актриса.
Кемп снова искоса взглянул на нее, он начинал понимать, что она собой представляет. Забавно, подумалось ему, – несмотря на ее внешность, она вполне заслуживает доверия.
– Итак, мисс Вест?
– Когда я прочла о смерти мистера Бартона и о следствии, которое ведет полиция, я подумала, что, видимо, мне следует прийти и кое-что рассказать. Я посоветовалась с подругой, и та со мной согласилась. Не думаю, что этот имеет большое значение, но… – Мисс Вест замолчала.
– Мы сами это решим, – благодушно сказал Кемп. – Рассказывайте.
– В настоящий момент я не работаю, – объяснила мисс Вест. – Мое имя имеется в театральных каталогах, а фотография – в «Юпитере»… Так что я поняла, где мистер Бартон увидел ее. Он связался со мной и объяснил, что ему от меня требуется.
– Да?
– Он сказал мне, что собирает в «Люксембурге» компанию и хочет поразить своих гостей неожиданным сюрпризом. Он показал мне одну фотографию и велел под нее загримироваться. Сказал, что у меня такие же волосы.
Ярчайшим сполохом осветилось сознание Кемпа. Эту фотографию Розмари он видел на столе в комнате Джорджа на Эльвестон Сквер. Так вот кого напоминала ему сидевшая перед ним девушка! Она походила на Розмари Бартон. Сходство было не особенно поразительным, но тип был тот же самый.
– Он еще принес мне одежду – я ее захватила с собой. Из серовато-зеленого шелка. Я должна была сделать прическу такую, как на фотографии, и подчеркнуть сходство при помощи грима. Затем я должна была прийти в «Люксембург», во время кабаре войти в
– А почему вы не выполнили обещание, мисс Вест?
– Потому что в тот вечер около восьми часов… некто… позвонил и сказал, что вечер откладывается. Обещал мне сообщить на следующий день, когда он состоится. А утром я увидела в газете сообщение о смерти мистера Бартона.
– И вы правильно поступили, придя к нам, – похвалил ее Кемп. – Ну что ж, большое вам спасибо, мисс
Вест. Вы раскрыли одну тайну – тайну лишнего стула. Кстати, вы только что сказали… «некто»… а потом «мистер Бартон». Почему?
– Потому что сперва мне почудилось, что это не мистер Бартон. У него был другой голое.
– Голос был мужским?
– Да. Мне так показалось… по крайней мере… он был довольно хриплый, словно простуженный.
– И он больше ничего не сказал?
– Нет.
Кемп задал ей еще несколько малозначительных вопросов.
Когда она ушла, он заметил сержанту:
– Так вот каков знаменитый план Джорджа Бартона. Теперь понятно, почему, по общему свидетельству, он после кабаре не мог отвести взгляда от пустого стула и был таким странным и растерянным. Фокус не удался.
– Вы не думаете, что это он отменил свое распоряжение?
– Все что угодно, но только не это. И я совсем не уверен, что это был мужской голос. Охрипший голос в телефоне делается неузнаваемым. Ну что ж, продолжим. Пригласи мистера Фаррадея, если он здесь.
9
Внешне холодный и невозмутимый, но полный душевного смятения, Стефан Фаррадей переступил порог Скот-ланд Ярда. Невыносимая тяжесть сдавливала сознание. Утром, казалось, все встало на свои места. Для чего инспектору Кемпу понадобилось, да еще так многозначительно, приглашать его сюда? Он что-нибудь знает или подозревает? Если да, то это самые неопределенные подозрения. Голову терять не следует, чтобы не проболтаться.
Без Сандры он чувствовал странную пустоту и одиночество. Казалось, когда они вдвоем встречались с опасностью, угроза становилась вполовину меньше. Вместе они становились сильными, храбрыми, могущественными. Один он ничто, меньше чем ничто. А Сандра – чувствует ли она то же самое? Сидит сейчас дома молчаливая, сдержанная, гордая, полная внутреннего смятения.
Инспектор Кемп принял его доброжелательно, но мрачно. За столом сидел человек в полицейской форме с карандашом и блокнотом. Попросив Стефана присесть, Кемп заговорил строгим, деловым голосом:
– Мистер Фаррадей, я намереваюсь взять у вас показание. Это показание будет записано, и прежде чем уйти, вы его прочтете и подпишете. В то же время должен вам сказать, что вы вольны отказаться давать показания и можете, если желаете, потребовать присутствия вашего адвоката.
У Стефана душа ушла в пятки, но он не выдал своего смущения. Заставил себя холодно улыбнуться.