Сверкающий купол

Уомбо Джозеф

– О боже!

– Всего на несколько минут. Может быть, нам повезет.

Несколько минут превратились в полчаса, А потом в час, как и предполагал Эл Макки. Они сидели в темной машине и глядели на пустую стоянку.

– Знаешь, Марти, тебе пора прекратить так серьезно относиться к полицейской работе, - сказал он.
– В конце концов ты отслужил свои двадцать лет. Ты должен соображать, что к чему.

– Девятнадцать лет и одиннадцать месяцев, - поправил его Мартин Уэлборн.

– Поехали по домам. С меня довольно.

– У тебя впереди суббота с воскресеньем -

успеешь восстановиться.

– Что ты собираешься делать в этот уикенд?

– Наверное просто отдохну, - сказал Мартин Уэлборн.
– Расслаблюсь и отдохну.

Но в тот момент он еще не знал, что в действительности все будет совсем не так. Телефонный звонок сделает для него этот уикенд самым мучительным за последние годы. Хуже, чем тот уикенд, когда ушла Паула.

Они увидели, что со стороны Гроуэр-стрит на стоянку въехал роликобежец. Точнее, они заметили тень, двигающуюся быстрее, чем может идти человек. Тень приблизилась, и они увидели, что размерами она отличается от Эла Макки и "мистера Уилза". Она скорее напоминала Орсона Уэллза.

Кругленький роликобежец сделал несколько восьмерок и попыхтел обратно на Гроуер-стрит, исчезнув в стороне бульвара Голливуд.

– Да поехали же, Марти!
– сказал Эл Макки, и Мартин Уэлборн неохотно кивнул.

Но когда они приехали в участок, Мартину Уэлборну пришла в голову мысль.
– Минуту, Эл. Подожди еще минуту, хорошо?

– Только одну минуту. Уинг начинает нервничать, если в пятницу я не появляюсь в "Сверкающем куполе" до одиннадцати вечера. Красть у парней вроде Бакмора Фиппса опасно.

– Дай мне всего минуту, - сказал Мартин Уэлборн, оставляя Эла Макки в пустой комнате, где он начал собирать бумаги в дешевую пластиковую папку и делать записи в журнале. Он уже хотел отметиться на листке уходов и приходов, когда в комнату вбежал Мартин со своей мальчишеской улыбкой, которая, догадался Эл Макки, сделает сегодня Уинга очень несчастным, поставив его перед необходимостью красть у других.

– Посмотри на них, Эл!
– сказал он, показывая два протокола опроса на месте происшествия, и Эл Макки вынужден был признать, что патрульные, которых вызывали, чтобы "мистер Уилз" приглушил звук своего приемника, все же не были ленивыми ослами.

– Мне бы это не пришло в голову, - признался Эл Макки.

Роликобежца звали Гризуолд Уилз. У него не было клички "мистер Уилз". Это была естественная ошибка роликобежцев, которые во время ночных знакомств, летя по жизни задом наперед на автостоянке возле павильона для боулинга, думали, что он представляется, как "уилз" - "колеса": самое обыкновенное прозвище для роликобежца. Отсюда - "мистер Уилз".

Они обнаружили Гризуолда Уилза в положенном ему месте: в квартире на Каталина стрит, по адресу, указанному в протоколах. Это была типичная голливудская двухкомнатная квартира, свидетельствующая, что пособие по безработице вот-вот кончится. Он и на самом деле оказался лысым, таким же худым, как Эл Макки, и он чрезвычайно взволновался, объясняя это тем, что его потревожили у телевизора, помешав смотреть "Пятница вечером в кино", и вместо этого он должен разговаривать с двумя копами о каком-то убийстве. На самом деле он испугался до полусмерти. Он сидел на диване, обдавая запахом страха двух детективов, усевшихся напротив него на табуретках.

– Я бы позвонил в полицию, если б хоть что-нибудь знал!
– Гризуолд Уилз грыз почерневший от сигаретного дыма мозоль на пальце.
– Я никого не видел, честно. Если бы я в тот вечер был на стоянке и катался рядом с трупом мистера Сент Клера, разве бы я не позвонил копам?

– Вы читали о его смерти?

– Конечно читал, - сказал Гризуолд Уилз.
– И видел по телевизору, и вообще...

– Чем вы так испуганы, Гризуолд?
– спросил Эл Макки.

– Я боюсь копов.

– Сколько раз вы сидели?, - спросил Эл Макки.

– Пару раз. Ни за что. Но мне никогда не давали большой срок.

– За что вас арестовывали?

– Я ... снимал один раз... Два раза.

– Что? Порно?
– спросил Эл Макки.
– Детскую порнографию?

– Да. Оба раза меня застукали "безнравственники". Я завязал навсегда. Да и вообще на том деле я так и не заработал.

– А на что вы живете?
– спросил Мартин Уэлборн.

– Кино. Раньше. Снял несколько фильмов. То есть настоящих фильмов. Полнометражных. Работал на телевидении. Начал слишком много пить.

– И тогда начали снимать детское порно?

– Всего два раза, - простонал Гризуолд Уилз.
– Два раза. И оба раза попался. Все из-за выпивки. Я не пью уже больше года. Я катаюсь на роликах. Я открыл у себя талант, о котором и не думал. В 52 года я вдруг узнал, что умею летать! Жаль, вы не видели меня на коньках. Они изменили мою жизнь. Я хочу опять попасть на телевидение. С камерой я управляюсь мастерски. Я сделал три игровых полнометражных фильма! Я шел вверх, пока не споткнулся на выпивке. Теперь у меня начинается вторая жизнь.

Когда от человека буквально несет страхом, детективы блефуют.

– Насколько хорошо вы знали Найджела Сент Клера?
– неожиданно спросил Мартин Уэлборн.

– Офицер! Я вам клянусь. Я в жизни не встречал мистера Сент Клера. Я вам клянусь!

– Вы лжете, - сказал Эл Макки. И затем, подыгрывая Марти, он добавил, - Слушай, напарник, по-моему, самое время предупредить мистера Уилза о его конституционный правах.

– За что?
– спросил Гризуолд Уилз.
– За что?
– Нам придется отвезти вас в участок, - сказал Эл Макки.
– Мы расследуем дело об убийстве. У нас есть свидетель, который утверждает, что вы кое-что знаете. Вы лжете, следовательно вы можете знать многое.

– Свидетель? Какой свидетель?

– У вас галлюцинации, Гризуолд, - сказал Эл Макки.
– Вы думаете, что вы - это я. И задаете мне вопросы.

И тогда Гризуолд Уилз встал с дивана и снова сел. Встал и сел еще раз. Похоже, он собирался выкатиться прямо в окно. Легко представить такого человека, как Гризуолд Уилз, несущегося ночью, в темноте, по пустой стоянке, наперегонки с демонами, выскочившими из бутылки и преследующими его. От него несло страхом.

– Прекратите... врать!
– сказал Эл Макки, на этот раз более уверенно.