Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
— Так бери всех, — улыбнулась княжна, — если в этом дело.
— Не только.
Выражение лица Александры снова стало серьезным.
— Что еще? — поинтересовалась она.
— За аптечку с бинтами, йодом и аспирином мой брат отдал кредитную карточку в десять тысяч рублей.
— Он что, тоже заболел? — поразилась наследница престола. — Такой дорогой медицины нет даже во дворце моего отца.
— Им никто не объяснил, что это такое. Карты меняли на ружья, топоры, гвозди, миски, нитки, консервы и куски гнилого брезента. В среднем на одну кредитную карту отпускали товара на 40–50 рублей.
Я составил списки местных, кто уже совершил такой обмен. Их больше 200 человек.
В глазах великой княжны вспыхнул огонь.
— Они пожалеют об этом, — почти выкрикнула Александра. — Для чего мы заботимся о людях? Чтобы на чужой беде наживались какие-то подонки?!
— Это еще не самое плохое, — продолжил Конечников. — Как ты думаешь, для чего аборигенам продали армейские ружья?
— Наверное, на медведей ходить или на волков? — беспомощно ответила девушка.
— Хуже, — мрачно ответил Федор. — Представь, — он как-то незаметно для себя снова перешел на ты, — простые, ничего не смыслящие в тонкостях улаживания конфликтов в цивилизованном мире мужики узнают, что их так надули. Что они сделают?
— Пойдут требовать карточки обратно… — недоуменно сказала девушка.
— А если их пошлют? — спросил Федор.
— Ну, наверное, драться будут, — неуверенно сказала княжна.
— А что такое драка в военном гарнизоне? Это для лесовиков продавец из лавки военторга — просто Коля или Вася, который их одурачил. А для роты охраны он — маркитант. И нападение на него, — это нападение на военнослужащего. А если на лавку, но и на военный объект. Что будут делать мужики, если их угостят дубинками, а то и стрельнут кого?
— Боже мой, — произнесла Александра. — Армейские ружья… Озлобленная толпа, вооруженная боевым оружием. Бунт по всем признакам. Когда начнется перестрелка, никто уже разбираться не будет.
— Это, конечно, крайний случай, — произнес Федор.
— Нет, так и будет… — сникая, сказала девушка. — А потом, они постараются, чтобы никто из ограбленных ими не выжил. Как мы дошли до такого…
— Куш в 2–3 миллиона рублей стоит маленького поселка лесных дикарей.
— Хорошо, что ты мне позвонил, — решительно сказала наследница престола, обретая знакомое Федору непреклонно-твердое выражение. — Завтра же у тебя будет мой поверенный и два, нет три взвода имперских гвардейцев. Я прошу тебя любой ценой предотвратить бойню. У поверенного будут особые полномочия… Они пожалеют, что решились на такое…
"Дежурный! Не спать!", — бросил Федор, выходя из почты.
Дойдя до середины двора, Конечников резко обернулся. В окне белело лицо лицо связиста-ефрейтора. Конечников показал кулак. Дежурный исчез.
— Поехали, — бросил Федор, падая в телегу. Его ноги отказывались идти.
— Все путем? — надеждой спросил Виктор.
— Если она не обманула, то да, — ответил Конечников.
— А кто? — спросил Алешка.
— Много будешь знать, скоро состаришься, — сказал мальчику его отец, хлопая вожжам по крупу сохатого.
Пацан счел за лучшее воздержаться от дальнейших расспросов.
Мужчины долгое время ехали молча. Виктор опять курил сигарету за сигаретой, Алешка дулся, дед, видя состояние взрослых внуков, давил в себе любопытство. Телега рывками, в такт шагам лося, двигалась лесной дорогой, покачиваясь на неровностях.
— Что это за ярмарка такая? — ворчливо сказал дед. — Приехали-уехали. Ничего не купили, только скотину зря мучили.
— Купили, деда, купили, — успокоил его Федор. — Что надо — купили. Сейчас остановимся, попробуем обновки.
— Правда? — загорелся маленький Алешка.
— Цыц, малой, — остудил его пыл Виктор. — Твой нумер шашнадцатый.
— Ладно тебе, ребенка тиранить, — отреагировал дед.
— Молчи, деда от греха, — предупредил его Виктор. — Придет время, и табе откроем.
— Где ты говору поселкового набрался, — парировал дед. — Ведь умел правильно говорить.
— А у поселке все так говорят, — сказал Виктор. — Мне надо же с людями общатца и с Томой.
— Вот именно, что с Томой. Как спутался с ней, так и совсем омужичился — раздраженно сказал дед.
— А ты деда Алену мне оживи… — горько произнес Виктор. — Или не болтай зря.
— Хорош между собой лаяться. Проблем выше крыши, — оборвал брата Конечников. — Съезжай с дороги.
Виктор послушно повернул телегу в лес. Кривая таратайка захромала по кочкам. Мужчины, чтобы помочь лосю спрыгнули. Это сделал даже Федор, но тут же пожалел об этом. Ноги тут же дали знать о себе болью, к которой Конечников стал уже понемногу привыкать.
Федор побрел за дедом и племянником, которые резво зашагали по колдобинам, перешагивая через кусты и потоптанный лосем бурьян. Виктор правил, широко шагая рядом с телегой, оглядываясь назад и тут же поворачиваясь к сохатому, чтобы не получить невзначай копытом.
Отъехав метров сто, он остановился, глядя, как Фeдор ковыляет, тяжело опираясь на палку.
— Добрел? — поинтересовался Виктор. — А заболять ходилки, чего делать будем? Кто тебя просил? Ерой, голова с дырой.
— Эй, Федечка, — покачал головой дед. — А ведь еще совсем молодой.
— Ничего, все образуется, — отмахнулся Федор. — Живы будем — не помрем.
— Ничего местечко? — спросил Виктор.
— Нормально, народ на ярмарке. А те, кто услышит, вряд-ли чего поймут. Только зверя привяжи покрепче. А то пешком домой пойдем.
Место действительно было подходящим. Впереди, метрах в 30–40 расположилось лесное озеро с темной, как стекло водой. Подходы к озеру были окружены топью, поросшей серой, неживой осокой. В полосе разлива, стояли мертвые, выбеленные дождями и снегом остовы деревьев, с которых ветра посрывали хрупкую кору.
Федор решительно извлек из мешка автомат.
— Ну что мужики, начнем… — предложил он, беря элегантную железяку в руки. — Краткий курс обращения с современным оружием.
Итак, скорострельное штурмовое ружье Горелова М-21/10, называемая также по старинной традиции автоматом.