Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
— Антон Петрович, познакомься — первый лейтенант Федор Конечников, командир артсистем разведкрейсера 2803… Антон… — Хелена бесцеремонно дернула своего научного руководителя за рукав.
— Рад познакомиться, молодой человек, — как хорошо обученный попугай, прогнусавил Корсаков.
— Здравия желаю, господин академик, — на военный манер приветствовал его Конечников.
Они обменялись рукопожатиями. Рука у Корсакова была маленькой, слабой и потной.
— Как служба, молодой человек? — поинтересовался Антон Петрович.
— Превосходно, — тем же нарочито-молодцеватым тоном ответил Конечников, незаметно вытирая свою ладонь о штаны.
— В молодости все превосходно, — снова закатывая глаза, сказал академик. — Скоро начнутся танцы, присоединяйтесь к нам вместе со вашим другом. Наши кавалеры совсем разучились развлекать дам.
— Вот он вам сказки расскажет, — мстительно сказал Никита. — Как в одиночку будет линкоры бить.
— Какие сказки? — поинтересовалась Хелена.
— Да вот… Не ест, не спит, с девушками не встречается. Все думает как победить «Тондро» одним разведывательным крейсером.
— Неужели? — заинтересовался академик. — Это забавно. Господин Конечников, поведайте нам, что вы там такого принципиально нового придумали.
— Байками народ травит только капитан Симонов. Служба у него такая, засорять чужие уши, — отреагировал Конечников. — Я моделирую на компьютере маневры кораблей для достижения огневого и тактического превосходства.
— Слышали, — возмущенно произнес Симян, оборачиваясь по сторонам в поисках поддержки. — Мы, рыцари неба привыкли биться честно и стоять до конца. А первый лейтенант Конечников флот позорит.
— Я думаю, Никита, ты выбрал не лучшее время и не лучшую аудиторию, — прервала его Хелена.
— Постойте, господа. О маневрах — это интересно, — удивленно продолжил Корсаков. — Меня всегда удивляло, что пилоты боевых кораблей знают лишь один маневр — медленное схождение на параллельных курсах.
— Такой способ сражений был обусловлен огромной массой звездолетов и отсутствием антиускорительных систем на большинстве боевых постов, — ответил ему Конечников. — Теперь компенсаторные установки скаута позволяют совершать маневры с перегрузками до 35 «g».
— Скаут? — удивленно переспросил Корсаков. — Это вы имеете в виду гиперпространственный крейсер-разведчик?
— Так точно, — протокольным тоном ответил Федор, желаю замять неуместную на балу тему.
— Простите меня великодушно… э…э, — академик близоруко сощурился, разглядывая погоны Конечникова, — господин первый лейтенант. Очень похвально, что вы любите корабль, на котором летаете и очень здорово, что думаете, как усилить его мощь. Но между нами говоря, гиперпространственный крейсер — это летающий телепортатор, на который надели трубу чуть больше по диаметру, чтобы было, куда затолкнуть полторы сотни членов экипажа и несколько декоративных пушечек.
— Извините, господин Корсаков, — это в разговор вмешался Гут. — Эти, осмеиваемые вами и такими как вы корабли, уничтожили эланские верфи на Гало.
— Наслышан, — Антон Петрович сощурился, пытаясь разглядеть знаки различия на офицере. — Я, конечно, ценю мужество и героизм, но насколько я знаю, после израсходования ракет из действенного оружия на малом крейсере остается лишь только таранный удар. Чем, собственно говоря, в том бою и неоднократно воспользовались.
— Я знаю еще один способ, — произнес Гут.
Его лицо задергалось, он был готов долбануть академика своим коронным ударом с левой, железным кулаком протеза.
— Интересно, какой же? — поинтересовался Корсаков, чувствуя, как ему становится страшно.
— Сбросить как бомбы полуактивные мины.
— Вы знаете, большей чуши я не слышал, — пытаясь сохранить лицо, и отчаянно не веря, что простой офицер интендантской службы, посмеет его ударить, произнес академик. — И вообще, вы до этого в своей каптерке додумались?
Хорошо, что Симонов и Федор были наготове. Гут ринулся в драку, и они едва успели оттащить его.
— Вот и славненько, вот и славненько, — нервно повторял Корсаков, тыча трясущимся, худеньким пальчиком в сторону Авраама. — Это черт знает что такое. Не умеешь пить, не пей. Припадочный какой-то… Прямо страсти африканские. Чурка черножопая.
— Да я тебя… — рычал Кинг.
Сослуживцам стоило большого труда отвести Авраама на приличное расстояние, и успокоить. Компания научников сочла за благо убраться.
Никита, по своему обыкновению испарился, как только представилась возможность, и направился на новый круг охоты. Федор остался рядом с Гутом, который ни к кому не обращаясь, продолжал словесный поединок с Корсаковым:
— Хухрик — урод… Да таких так ты, давить надо… Если бы не ты, может, Сережка жив был бы… Скаут ему не нравится, хорек кабинетный.
Подошла Хелена, как всегда, насквозь фальшивая, неестественно заботливая. Даже сейчас, в туго обтягивающем серебристом платье, открывающем грудь и плечи, с прической от лучшего гарнизонного парикмахера и доведенной до совершенства при помощи тонального крема кожей лица, она не казалась Федору привлекательной.
— Авраам, — сказала она, — глядя почему-то на Крока. — Антон Петрович просит прощения, он не знал.
— Передай ему, пусть поцелует меня чуть пониже спины, — ответил капитан Кинг.
— Фу, какой, — наиграно засмеялась Хелена. — Я передам, что извинения приняты с благодарностью, и ты в свою очередь тоже сожалеешь о своей несдержанности. Ребята, ну чего вы, в самом деле, завелись?
— А чего он? — упрямо возразил Гут.
— Авраам, мне еще Сережа говорил, что скаут кораблик маленький, тесный, боезапаса на полчаса хорошего боя. А когда он закончится — только таран.
— Нет, теперь есть еще одно средство — на полной тяге вдуть движками в полевой створ. Это ведь давно известно про взаимодействие поля и тягового импульса, — сказал Конечников.