Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
Потом весь экранчик заняло мое изображение. Я со стыдом отметил, что лицо у меня чумазое, а ем так, будто голодал, по меньшей мере, неделю.
— Ну, молодой человек, мы так никогда не закончим. Позже на себя полюбуетесь, — с этими словами майор пустил картинку так, что изображение стало практически неразличимым.
— Вот, лучше это посмотри.
На экранах оживленно жестикулировали люди, открывали рты в неслышном крике, ожесточенно дергали рычаги и нажимали кнопки, приводя в действие механизмы корабля. На экранчике, где только что бегал я, плыли три яркие точки. От них, расширяясь, тянулись нестерпимо яркие полосы.
Командир корабля нажал несколько кнопок, и изображение заняло весь большой экран.
— Первая фаза боя, — пояснил майор. — Эланские разведывательные корабли обстреливают наш крейсер с дальней дистанции. Наши пушки не отвечают, все равно попасть можно лишь случайно.
Экран полыхнул огнем. Я непроизвольно отпрянул.
— Не бойся, это старт „пакадуры“.
Цилиндр, оканчивающийся фиолетовым столбом света, устремился в сторону неприятеля. Очень скоро ракета стала неразличимой точкой. А когда я подумал, что артиллеристы крейсера промахнулись, один из кораблей разбух, превратился в ярко сверкающий шар, из которого летели искры. Шар стал увеличиваться в размерах, теряя свечение, превращаясь в неправильную фигуру, окруженную мерцающим туманом.
— Один готов, — прокомментировал майор. — Это было вчера.
Он решительно нажал на кнопку обратной перемотки.
— Дяденька, дяденька, дай посмотреть, что дальше было, — умоляющим тоном попросил я.
— Абордаж хочешь посмотреть? Не советую, мальчик. Тошнить будет и кошмары замучают, — сказал мужчина слева.
— Я тебе кое-что интересное покажу, — произнес майор, сдергивая палец с кнопки. — Узнаешь?
На экране, во всех деталях показался звездолет. Я лишь смутно догадывался о его размерах. Больше всего корабль по форме походил на лист неизвестного растения, раздутый в середине по ширине и толщине. На самом краю, спереди и сзади, попарно торчали какие-то толстые, расширяющиеся к основанию трубы. Я сразу же вспомнил про гусениц на листе. В центральной части корабля, от борта до борта, покрывая выпуклую броню главного бастиона, красовался огромный эланский герб — стилизованный орел, летящий на фоне солнечного диска.
— „Рогатая камбала“? — с ужасом спросил я.
— Да, мальчик. Линкор „Эстреко“, регистровый номер 10149, флагман первой эскадры, эскадры „бессмертных“, гордость регул — императора Бальдуро Первого.
— Их и в правду нельзя убить? — испугался я.
— Нет, это просто название. Что-то вроде смеси нашей гвардии с рыцарским орденом. Смотри внимательно, не болтай.
Из линкора вылетели четыре тонкие светящиеся черточки. По мере приближения стали просматриваться башни и пушки.
— Эланские разведчики.
— А они большие?
— Да, — ответил зампотех. — Примерно такие же как наш корабль, только тоньше и метров на сорок короче. Аварийных крыльев нет, зато пушек напихано… В основном без толку.
— А какая же сама „рогатая камбала“? — поразился я.
— Ты не смотри, что на экране линкор маленький. „Рогатая камбала“ — это три километра бронированного панциря в длину, три миллиона тонн, до десяти крейсеров — разведчиков на борту. Каждый форт, ну вот эта штука на трубу похожая, больше, чем наш корабль. На каждой больше пятидесяти пушек крупного калибра. Как ты понял, их целых восемь. Это не считая адмиральской центральной батареи и огневого периметра. Вдруг изображение начало вращаться. Эланские крейсера, которые были в центре экрана, попеременно оказывались то вверху, то внизу, то справа, то слева.
— А зачем картинка крутится?
— Это наш корабль маневрирует.
— Неуставной маневр, — буркнул командир крейсера. — Виркоко испугались и стали пускать „Обузы“, ну, в смысле ракеты. У них по одной на борт.
От кораблей противника стали отделяться черточки ракетных снарядов. Им навстречу устремились комки плазмы из поставленных на короткий импульс плазменных пушек, замелькали вспышки массометов. Ракеты взорвались одна за одной.
Крейсер ускорился, резко сменил направление полета и пересек курс звездолетов противника. Мелькнул еще один огненный сполох, и заряд с крейсера проломил борт вражеского разведчика в районе боевой рубки. Мне показалось, что молибденовая болванка попала прямо в круг эланского герба. За темными стеклами центрального поста эланца вспыхнуло пламя.
— Так его! — вырвалось у меня.
— Артиллеристом он был от Бога, — вздохнул майор. — Какая реакция…
Внезапно изображение пропало, потом экран засиял непереносимо ярким светом. Снова темнота и совсем другие звезды, сливаясь в причудливые линии, заплясали на экране.
— Гиперпереход. Прыжок на пять тысяч парсек в одно мгновение. Были у звезды Альбено, в самом сердце чужой империи и вот уже Арисс, — прокомментировал зампотех. — На выходе трясет страшно. До сих пор пытаемся понять почему.
— Эланцы сканировали точку входа, и пришли за нами. По нашим данным Амальгама — мертвая планета, поэтому мы не особенно об этом беспокоились. Но Амальгама оказалась пригодной для жизни.
Мы приняли бой… Короче, завтра сюда снова придут разведчики с „Эстреко“ и разделают нас под орех. Гиперпространственная связь тут — полное дерьмо, а сигнал аварийного буя будет идти до станции наблюдения не меньше 5 лет.
Нам нужно будет его запрограммировать, надежно спрятать и правильно навести. Не знаю почему, но ты мальчик тоже не любишь эланцев. То, что ты знаешь, может быть крайне важным. Сообщи это прямо сейчас, и наши товарищи смогут это узнать. Иначе, мы не успеем. Может быть, в штабе решат разместить тут корабли для защиты планеты или направят сюда целый флот.
— Спрашивайте, — сказал я после короткого раздумья.
— Давай так: вопрос — ответ, быстро, без сантиментов. Ты ведь уже совсем большой.
— Хорошо.
— Откуда тут люди? — быстро спросил майор.
— Есть невнятные сведения о городах на планете. Точно известно, что был поселок планетографов и геологов. Дедушка говорил, что это место до сих пор можно найти по остаткам горных разработок на востоке от этого места.
— Чьих планетографов?
— Наших, деметрианских.
— Как случилось, что на планете наступила ядерная зима?
— Дедушка говорит, что прилетела „рогатая камбала“, в смысле эланский линкор и все это устроил.
— Как?
— Дедушка рассказывал про обстрел с орбиты.
Военные переглянулись.
— Ты ничего не путаешь? — спросил командир корабля.
— То, что сказал дедушка, я никогда не перепутаю.
— А дедушка?
— Дедушка мой ничего, никогда не путает.
— Не приставай к ребенку, в конце-концов столько лет прошло. В конце-концов все могло быть: падение реакторных блоков и накопитетелей телепорта, взрыв реакторов металлургического комплекса… Или на эланском корабле стояли планетарные пушки… Теперь этого никто уже не скажет точно. Для местных это уже легенды, смутные предания седой древности.