Свет очей моих
Шрифт:
Их глаза встретились. Грек едва заметно кивнул ей и начал танцевать.
А Яннис с другими мужчинами образовали полукруг и хлопали в такт музыке, опустившись на одно колено.
Движения Драко были страстными и пластичными, но танец не казался веселым, он словно рассказывал о человеческом одиночестве, о душевной боли.
Кресси поняла, что это своего рода история несчастной любви, несостоявшегося счастья...
Когда музыка закончилась, люди несколько мгновений молчали. И вдруг разразились громом аплодисментов.
После из динамиков вновь понеслась веселая мелодия. Кресси впала в состояние шока. Разве можно беззаботно танцевать после Драко?
Но публике требовалась разрядка. Очевидно, как-то выплеснуть свои эмоции решила и одна из присутствующих здесь девушек – рыжеволосая бестия в модном топике, едва прикрывающем грудь. Она положила руку на плечо Драко и, улыбаясь ему, придвинулась к молодому мужчине всем телом.
Кресси опустила чашку с кофе, заметив, что ее рука дрожит. Она почувствовала непреодолимое желание проучить рыжую и впиться ногтями в ее раскрашенное лицо.
Но разве Крессида Филдинг способна на подобное? Она ведь никогда и мухи не обидела. Но и подобную ревность никогда в своей жизни не испытывала.
Ненависть к Элоизе была ничем по сравнению с ненавистью, которую Кресси испытывала в этот момент к незнакомой женщине. Филдинг закрыла глаза, чувствуя, что ее даже подташнивает.
Но ведь они с Драко из разных миров. Не хочется иметь с ним ничего общего... Не хочется...
Зазвучала плавная музыка. Кресси боялась открыть глаза, боялась увидеть рыжеволосую в объятиях Драко.
Его голос раздался у нее над ухом неожиданно.
– Еще рано спать, дорогая.
Она вздрогнула, чувствуя, как все внутри сжалось от волнения.
Кресси окинула грека ледяным взглядом.
– Разве тебе не хватает восторга публики? – Он рассмеялся.
– Хороша девица, не правда ли? – Кресси пылала гневом.
Драко присвистнул:
– Очень. Такие губы... Такая грудь... – И тихо продолжил: – Но я предпочитаю тебя, златокудрая, поэтому не разочаровывай несчастного грека.
Его руки легли ей на талию, он притянул девушку к себе и... Кресси подчинилась, прижалась щекой к груди Драко. Они поплыли в танце, будто растворившись друг в друге.
Кресси испытывала неземное блаженство. Можно было подумать, что она грезит наяву, если бы не ощущала так остро близость Драко.
По телу девушки пробежала дрожь. Тепло, исходящее от мужчины, проникало в нее сквозь тонкую ткань платья, вызывая ощущение, что она, обнаженная, нежится в объятиях любимого. Кресси почувствовала, как желание охватывает ее.
Они больше не могли притворяться. Драко был так же возбужден, как и она.
Он прошептал ей на ухо хрипло и настойчиво:
– Ты тоже чувствуешь это, моя девочка? То, как сильно мы хотим друг друга?
Кресси резко отпрянула, уставившись на него широко раскрытыми глазами. В его же зрачках она увидела золотистое пламя.
Девушка выдавила:
– Я не могу... Мне надо идти... Надо...
Она замолчала, внезапно обнаружив, что в таверне они совершенно одни. Дворик был пуст. Ян-нис и его помощники куда-то исчезли. Туристы с Алакоса тоже испарились.
Кресси всхлипнула:
– Лодка... О, господи, лодка...
Она бросилась бежать, но Драко остановил ее.
– Лодка уже отчалила, – сказал он.
– Но ты же знал, что мне надо уезжать. И не предупредил! – закричала Кресси. – Проклятье! Что мне теперь делать?
– Ты останешься здесь, – успокоил грек, – это не проблема.
– Нет, проблема. Проблема! Ты ничего не понимаешь...
– Я все понимаю, – Драко положил руки ей на плечи, заглядывая в испуганное лицо. – Ты думаешь, я помешал тебе уехать, чтобы оставить спать в моей постели? Ошибаешься. Ты будешь ночевать у Янниса и Марии.
– И когда ты придумал это?
– Когда узнал, что на лодке нет лишних мест. Переполненный транспорт небезопасен для жизни. Лучше подождать до завтра.
Она закусила губу.
– Прекрасно. Но служащие отеля поднимут панику, если узнают, что я не вернулась.
– Яннис позвонил в отель. Все в порядке. Кресси притихла, ей больше нечего было сказать.
Когда они вернулись во дворик таверны, музыка уже не звучала, а все светильники погасли.
Но Драко хорошо ориентировался здесь, двигаясь бесшумно, словно кошка. Он держал девушку за руку, стараясь не приближаться к ней слишком близко, но она ощущала его каждой клеточкой своего тела и... ждала поцелуя. Она очень хотела, чтобы он поцеловал ее. Безумно. Но что же дальше?
Она не сможет сказать «нет», если он поднимется по залитой лунным светом лестнице в ее темную прохладную комнату с огромной постелью. Она не сможет сопротивляться, когда он прижмет ее к себе.
Я совершенно потеряла контроль над собой, подумала Кресси. И Драко знает это, он может воспользоваться...
Они остановились у лестницы. Кресси дрожала от волнения. Обнимет ли Драко ее? А он тихо сказал:
– До завтра, златокудрая. Спокойной ночи. – Грек нежно прикоснулся губами к ее волосам и отпустил «пленницу».
Теперь она свободна. Кресси поднималась по ступенькам, как во сне. Наверху остановилась, посмотрела вниз. Он все еще стоял там, не сводя с нее глаз.
Она хрипло прошептала:
– Не понимаю. Что ты хочешь от меня?
– Многого, agapi mou. – Его голос был твердым. – Я хочу получить все. Все или ничего, – он сделал паузу, – и я буду ждать.
Драко повернулся и исчез в темноте, оставив Кресси на ступеньках с прижатой к дрожащим губам ладонью.