Шрифт:
По благословению преосвященного Лонгина епископа Саратовского и Вольского
Сборник составлен по материалам журнала «Светлячок» за 1915–1917 годы и детского сборника В.М. Сорокина 1903 года
Издательская группа благодарит за помощь Алексея Чертихина, Сергия и Елену
Пугало
Жил-был
День-деньской по лесу бродит, порядок наводит.
Травку, цветы оправляет, молодому грибку расти помогает, старому – ласковое слово скажет, гнезда птичьи сторожит, больных лечит. А вечер придет – он в хатку заберется, поест, попьет и спать ляжет.
Весь народ лесной дедку знал, шутя хозяином величал, при встречах привечал:
– Будь здоров, старый друг, дедка Грибук-Деревянный-Нос!..
Вот только раз шел дед Грибук к себе домой, а навстречу ему мышь-стряпушка бежит. Упарилась, еле дышит, глаза выскочить хотят.
– Что ты, Сизая Шкурка? – спрашивает дедка.
– Отколь бежишь?
– Беда, батюшка Грибук! Горе великое на нас навалилось. Как ушел ты давеча из дому, да стала я у тебя прибирать, обед готовить, откуда ни возьмись, явилось чудище невиданное, залезло в хатку твою, заперлось и давай бушевать. Едва я живая от него выскочила…
– Да кто же это такой, Сизая Шкурка? – спрашивает дед Грибук.
– Не ведаю, батюшка. А должно – великой силы чудовище!.. И пришло оно из людского жилья, с села соседнего… Кричит, бунтует, всему лесу грозит. «Я, – кричит, – на то и послан, чтобы всех вас к рукам прибрать, в бараний рог согнуть!..» Не бывало, батюшка, у нас богатыря такого. Пойди, сам погляди. Так бунтует, что вся хатка дрожит, ходуном ходит!..
Пошел дед Грибук к хатке и слышит точно: и визг, и крик в хатке. А в окошечке зеленые огни светятся. И вся хатка, как живая, дрожит, на курьих лапках качается…
Не сробел дед Грибук-Деревянный-Нос, подошел к хатке:
– Эй, – кричит, – кто ты таков?.. Выходи, хозяин пришел.
Загремело в хатке, загрохало, зашипело, завыло:
Вур, вур, вур,Только сунься сюда,Будет беда:Вот выпрыгну,Вот выскочу,Пойду трепать,Только клочья полетят!..Испугался дед Грибук, а мышка, как осиновый лист, трясется.
– Слышал, дедушка?.. – спрашивает.
– Точно, – говорит дедка, видно, и впрямь сильный богатырь… Надо пойти, зайца позвать, хвастался он, что ничего не боится. Может выгонит!..
Прибежал заинька-хвостомвиляинька, забарабанил лапками в дверь хатки.
– Выходи, – визжит, –
Загремело в хатке, загрохало, застонало, заохало, завыло, заныло:
Вур, вур, вур,Мало вам? Мало вам?Вот выпрыгну,Бот выскочу,Пойду трепать,Только клочья полетят!..Отскочил заяц от избушки, почесал за ухом и говорит:
– Больно силен враг-то, дедка Грибук-Деревянный-Нос. Ты бы лису кликнул!..
Пришла лиса, стук-бряк в окно.
– Эй, – кричит, – богатырь неведомый! Будет тебе буянить, выходи добром, потолкуем ладком.
Отвечает богатырь из хатки:
Вур, вур, вур,Не велик мой сказ,Заберу всех вас,Коль добром не поладим!…Мяса мне, мяса,Мне всего мало, мало!…– Ишь ты, – говорит лиса, – какой прожорливый.
А сама думает: «С сильным лучше добром да миром, уж пригодится!..»
Побежала домой, принесла курочку, кинула через трубу и кричит:
– Прими курочку. Это тебе лиса принесла в знак; ты это попомни.
А чудище из хатки ей в ответ:
– Мало, мало, мало!..
– Ну, – говорит лиса дедке Грибуку, – великий богатырь у тебя в лесу засел. Лучше ты его не трогай, смирись. А то он всем горя наделает.
– Вот, – говорит заяц, – и я то же говорю!..
– И я, – пищит мышь-стряпушка. Заплакал дед Грибук-Деревянный-Нос.
– Может, – говорит, – волк поможет?..
– Что ж, попробовать можно!..
Кликнули волка серого, медведя косолапого. Стали они чудище пытать, из хатки выгонять. Загремело в хатке, загрохало, застонало, заохало, завыло, заныло:
– Вур, вур вур!..Вы что ж, разбойники!Долго меня тревожить будете?..Вот выпрыгну,Вот выскочу,Пойду трепать,Только клочья полетят!..Мяса мне, мяса…Мне все мало, мало…– Ишь ты, прожорливый какой, – говорит медведь, – что ж, Левон Иваныч, принеси ему ягненка, а я барана достану. Видно, с богатырем лучше миром да ладком, а то он весь лес сведет!..
Жутко стало в лесу. Места никто себе не находит. Дед Грибук-Деревянный-Нос неведомо куда ушел, заяц ночи не спит, своего хвоста пугается; лиса в нору забилась, волк по опушке бродит, в чащу заглянуть боится; медведь еле бродит да на всех шикает:
– Тише, вы! Ишь, гомонят… Разве можно богатыря тревожить?
И с утра у всех только и заботы, как бы пугало лесное успокоить: кто что может, всё к хатке несет. Кто яичко, кто птичку, кто барашка…
А пугало не показывается, только издали грозит. И утром, и вечером в избушке кутерьма стоит, так что вся избушка дрожит. И охает, и грохает, стучит, бренчит, а в окошке зеленые огоньки светятся.
Вот лежали как-то волк с медведем на опушке, у дороги. Смотрят – старый пес из деревни идет: тощий, беззубый, шерсть клочьями.
– Откуда, – говорят, – земляк? Аль за телкой заблудшей?