Свежий ветер
Шрифт:
Мне хотелось допросить Брукс, потребовать рассказать, как ей удалось столь точно воссоздать мое прошлое, что еще она знала обо мне и моей жизни и с какой стати полагала, что ее дурацкий план окажется успешным? Я предположила, что все дело в обычной для агента «Цербера» мании величия, подогревавшей ее амбиции, а с гибелью Призрака больше некому было сдерживать ее стремления. Но мне не узнать наверняка, потому что Брукс мертва. Строго говоря, не было никакой нужды убивать ее, но я не смогла стерпеть ее издевательскую ухмылку, когда она скинула путы и бросилась к двери. Тогда я решила, что это к лучшему. Мне не нужны были напоминания о произошедшем. Мне казалось, что только так я сумею забыть о моем клоне, кричавшем с кровью на губах, что она заслуживает моей жизни в той же мере, что и я.
Наверняка я всегда буду помнить
Дверь закрылась за последним из уходящих, и я прижала ладонь к голографическому экрану, наслаждаясь мыслью, что нахожусь в безопасности в своем собственном убежище, огражденная от всего остального мира. А затем я обернулась и увидела Кейдена; выражение его лица было усталым, но полным любви. Несколько часов после возвращения «Нормандии» в док у меня ушли на передачу корабля взводу Альянса, который намеревался проверить его на предмет оставшихся скрытых угроз, на внесение Советом изменений в мое досье и на заверение СБЦ в том, что на Цитадель никто не нападал. За это время Кейден вернулся в мою квартиру, принял душ, переоделся и несколько раз на всякий случай запустил систему безопасности. Сейчас на нем была надета гражданская одежда, которая очень ему шла, тогда как я до сих пор пребывала в грязном, потном и липком боди.
Наконец-то – наконец-то! – мы остались наедине. Я сделала несколько шагов ему навстречу, ощущая одновременно сладостное предвкушение, усталость и облегчение. Дневной цикл давно завершился, и яркий свет фонарей проникал через жалюзи и освещал точеные черты лица Кейдена.
– Когда тебя ждут в Посольствах?
– спросила я, не желая, тем не менее, слышать ответ, потому что он только что оказался в моей власти. Однако мне придется столкнуться с этим рано или поздно.
– Не беспокойся на это счет, - нежно ответил Кейден и двинулся ко мне, не сводя с меня взгляда. – Уверен, мне удастся убедить их, что это нападение растянулось как минимум еще на пару дней. Если повезет, меня не вызовут до дня инаугурации, но и ты пойдешь на церемонию – новый советник заявил, что не сможет принять этот пост, если величайший герой галактики не будет присутствовать.
Он обнял меня за талию и притянул к себе, и я глубоко вздохнула, расслабляясь в его объятиях. Мне не было дела до нового советника человечества. Мне не было дела до инаугурации, Посольств, до всего этого. Сейчас меня занимал лишь запах Кейдена. Я так по нему скучала. Когда он находился в больнице или сегодня, пока носил броню, и нас покрывали пот и копоть, запах был иным. Сейчас же он пах по-особенному, свойственным только ему ароматом, и я обожала его.
Я также ощущала резкие нотки нулевого элемента. Я спросила, каким образом он вытащил меня тогда на корабле, и Кейден ответил, что не знает.
«Это просто случилось, - сказал он, - и я этому очень рад».
Я не собиралась с этим спорить. У нас еще будет время на обсуждение.
– Хорошо, - ответила я невнятно, прижимаясь губами к его плечу, - потому что я не намерена отпускать тебя как минимум еще несколько дней. Я только что заполучила тебя назад.
Его ладони спустились к моим бедрам, следуя выступам и ребрам электроники, сокрытой в вонючем костюме.
– Не то чтобы я куда-то торопился, - заметил он, прижимаясь щекой к моей макушке. – Месяцы, проведенные в больнице, казались мне адом. Я думал лишь о том, как бы поскорее встать на ноги. Сомневаюсь, что когда-либо в жизни занимался так усердно, но сегодняшний день показал, что оно того стоило.
Запрокинув голову, я лениво посмотрела ему в лицо.
– Еще чуть-чуть и я поверю, что
Кейден широко улыбнулся и коснулся моего носа своим – этот жест еще несколько лет назад я бы посчитала невыносимой телячьей нежностью, но сейчас он наполнил меня радостью.
– Я скучал по тебе, - прошептал он и, склонившись, мягко и неторопливо поцеловал меня, и моя кожа покрылась мурашками.
Кейден был гладко выбрит, и легчайшее трение кожи наших щек напомнило мне о том дне, когда наши губы встретились впервые – страстно и отчаянно. Я думала, что первый раз станет и последним, но уже тогда мне следовало бы знать, что Кейден Аленко не такой, как остальные.
Его ладони двинулись по моей спине вверх, пальцы скользили по ложбинке позвоночника, и когда он слегка отстранился, меня пронзила дрожь.
Несколько мгновений мы стояли неподвижно. С самого окончания войны, с того дня, когда он очнулся в больнице, мы старались сохранять дистанцию. Случайные поцелуи оставались такими же легкими и быстрыми, как этот, а после мы отстранялись друг от друга и делали вид, что ничего не произошло, потому что не могли рассчитывать ни на что больше – не с его травмами. Сегодня же у нас не было ни времени, ни возможности на то, чтобы как следует поприветствовать друг друга после долгой разлуки. Я почти что привыкла к тупому чувству неудовлетворенности, которое зарождалось внутри каждый раз, как он прикасался ко мне. Сейчас я ощущала примерно то же самое, но на этот раз не стала пытаться подавить эмоции. Сейчас я услышала, как Кейден втянул воздух в грудь, прежде чем снова прижаться губами к моим губам. Неудовлетворенность нарастала, пока не превратилась в яркое, словно пламя, и лишающее рассудка желание, наполнившее меня до краев. Казалось, каждая клеточка моего тела очнулась ото сна, и я позволила себе снова почувствовать его, и это ощущение было невероятным.
Руки Кейдена скользили по моей спине, а затем он обхватил меня за ягодицы, прижимая к себе. Я поднялась на носочки, чтобы обнять его руками за шею, и приоткрыла рот, чтобы вновь ощутить его вкус. С моих губ сорвался стон удовольствия, как только наши языки соприкоснулись. Его пальцы вдруг оказались на застежке у меня на шее, и я почувствовала, как натяжение ткани боди ослабло за секунду до того, как прохладный воздух обрушился на разгоряченную кожу моей спины, обнажаемую раскрывающейся молнией. Кейден запустил руки под ткань, раздвигая ее в стороны, и тепло его ладоней передавалось и мне. Не в силах больше сносить эту пытку, я ухватилась за края костюма и потянула его вниз, высвобождая плечи. Кейден помогал в силу своих возможностей, потому что мы по-прежнему не могли оторваться от губ друг друга. Грубый тесный бюстгальтер не давал мне дышать, и когда наконец он упал к моим ногам, позволяя прижаться голой грудью к Кейдену, все мысли до единой покинули мой разум. Прошло так много времени, так много, и я так скучала по нему. Сейчас во мне не осталось ничего, кроме всепоглощающего желания почувствовать себя живой.
Теперь руки Кейдена скользнули под ткань боди на моих бедрах, стягивая ее дальше, и даже через слои разделявшей нас материи я ощущала свидетельство его желания. Я практически сорвала с него рубашку, сдерживая порыв оцарапать зубами его шею, впиться пальцами в его выпуклые мышцы, ощутить солоноватый вкус его кожи, взять его всего, всего без остатка.
– Кровать, - хрипло произнес он, касаясь губами моих губ – не то вопрос, не то утверждение, но кровать находилась слишком далеко, ступени, ведущие к ней, были слишком трудными, особенно сейчас, когда я чувствовала горячую влагу между своих бедер. Внезапно меня озарило: все это неважно! Эта квартира целиком принадлежала мне. Нам. Я провела пальцами по темным волоскам на его груди, затем по упругим мышцам живота и наконец потянула за ремень, одновременно подталкивая его к дивану. Черт, я всегда считала, что он слишком большой, чтобы на нем просто сидеть. Дорогая материя обивки оказалась приятной на ощупь, и я откинулась на подушки, в то время как Кейден целовал мою шею, а затем сомкнул губы на соске. Эта ласка заставила меня дернуть бедрами ему навстречу, мешая его попыткам стянуть дальше этот дурацкий костюм. Мы отстранились друг от друга, чтобы освободить мои ноги, и когда с боди наконец было покончено, Кейден посмотрел на меня с мальчишеской полуулыбкой, заставив мое сердце пуститься вскачь.