Свежий ветер
Шрифт:
Я разговаривала с Мордином вскоре после того, как он поднялся на борт. Мне повезло, что удалось завербовать его – он определенно не питал теплых чувств к моим благодетелям, да и разработка защиты от этих металлических «насекомых» нам бы не повредила. Когда я спросила, как он обустроился, саларианец сообщил, что уже нашел и уничтожил несколько церберовских жучков, все тем же радостным и беззаботным голосом, которым гости говорят, что им понравились полотенца в ванной. Едва покинув лабораторию, я направилась прямиком в свою каюту и принялась методично осматривать каждый угол. Я знала, что нужно лечь спать, – следующим днем нас ожидала
Я им не принадлежала. Я никогда не стану им принадлежать.
Стоило нам только пристыковаться к Омеге, как я велела Келли приобрести для меня новую одежду, и, надо признать, она отлично справилась. В конце концов, забота о моем хорошем настроении входила в ее обязанности, и у нее имелись два года, чтобы изучить мои вкусы. Теперь мой шкаф содержал несколько вещей, которые я выбрала бы сама, и на простой черно-серой одежде, надетой на мне сейчас, не было ни единого логотипа. Что ж, это только начало.
Я ощупала края зеркала, висящего на стене в основной части каюты, и нашла еще одного жучка, на этот раз с крошечной камерой в нем. Стиснув зубы, я уничтожила его так же, как и остальные.
У них не было никакого права так поступать. Одно дело обходиться со мной, как со своим проектом – вместо того, чтобы дать мне умереть, они вторглись в каждый уголок моего тела и даже заменили целые конечности без моего на то согласия; и совсем другое – продолжать попирать мое право на личную жизнь, постоянно наблюдая за мной. Будто считали меня недостойной называться человеком, словно я была лишь орудием для достижения их целей, львицей, мечущейся по клетке, ценным имуществом, с которого нельзя спускать глаз. Оружием. И я ненавидела это.
Я подняла взгляд и посмотрела на отражение, которое только-только начала узнавать, как свое собственное. Оружие. Что ж, это вполне соответствовало истине. Приблизив лицо к зеркальной поверхности, так что практически коснулась ее носом, я попыталась вспомнить, который из моих глаз был ненастоящим. Возможно, в нем тоже встроена камера, следящая за каждым моим передвижением. Впрочем, я все равно не смогла бы вытащить его и проверить. Пальцы бессильно сжались в кулаки; руки тряслись. Я не просила обо всем этом. Может быть, им просто следовало позволить мне умереть.
Двери распахнулись, но я не обернулась, и так зная, кто нарушил мой покой. Лишь один человек на этом корабле расхаживал на каблуках.
– Коммандер, что это вы делаете? – поинтересовалась Миранда таким тоном, словно я была ребенком, пойманным за шалостью. Не удостоив ее взглядом, я встала на колени на диван и принялась ощупывать обратную сторону его спинки.
– Уничтожаю твоих жучков, - просто ответила я. – Не люблю, когда за мной следят. Ты поэтому прибежала? Экраны твоих мониторов стали гаснуть один за другим?
– Нет, - произнесла она отрывисто, однако ее голос звучал устало. – Так уж вышло, что у меня нет доступа к этим мониторам слежения.
– Чушь, - бросила я; наконец повернувшись, я смерила свою гостью горящим взглядом и раздраженно убрала с лица дурацкие длинные пряди. – Если не ты, то кто? Призрак? Хочет убедиться, что его инвестиции не выйдут из-под контроля?
Что-то в этом человеке нервировало меня. Он напоминал гораздо,
– Эти камеры предназначены не для того, чтобы шпионить, - вздохнула Миранда, - они следят за вашим здоровьем – как психическим, так и физическим. Ваше тело было очень сильно травмировано, и начинать жизнь после двухлетнего сна также эмоционально тяжело. Наблюдать за вами – наша работа, вот и все.
Я была вынуждена признать, что в ее словах имелся определенный смысл, а кроме того, она выглядела искренней, однако все это не имело значения.
– Даже если ты говоришь правду, мне этого не нужно.
– Я нашла очередного жучка и раздавила его о стену.
– Я не желаю, чтобы за мной наблюдали – ни люди, ни компьютер. Я вам не гребаный ребенок. Если мне потребуется медицинская помощь, я навещу Чаквас. Она сказала, что даже в моем теле понатыкано всяких датчиков, следящих за жизненными показателями, а потому, полагаю, если я вдруг рухну замертво, вы узнаете об этом первыми.
Этот факт просто сводил меня с ума. Судя по всему, где-то за грудиной размещалось крошечное электронное устройство, которое могло устанавливать соединение с навороченной броней и наблюдать буквально за каждым изменением в моем теле – таким же образом можно увешать ненужными датчиками корабль вроде «Нормандии» только потому, что потратив на него такую сумму денег, вы желаете знать, что все функционирует как положено.
– Вы нам не доверяете, - немного помолчав, осторожно начала Миранда, - что вполне ожидаемо, учитывая ваш прошлый опыт встреч с другими подразделениями «Цербера». Но вы должны понять, что в данном случае мы и в самом деле действуем в ваших интересах так же, как и в интересах всего человечества. Я нахожусь на этом корабле только для того, чтобы убедиться, что вы сможете завершить миссию. За моими действиями не стоят иные мотивы, и у меня нет других приказов. Я докладываю Призраку о вашем состоянии и о ходе операции – вот и все. Не знаю, что еще добавить, чтобы убедить вас. Мы вместе сражались, и, казалось, вы доверяли мне тогда. Почему же считаете, что я лгу сейчас?
«Потому что сражаться с кем-то бок обок – это совсем иное», - подумала я.
Сейчас нам следовало завершить миссию, перед нами стояла общая цель, и в их интересах было из кожи вон лезть, чтобы сохранить мне жизнь. И не только потому, что они потратили на мое воскрешение несметную сумму денег, но еще и потому, что они нуждались во мне, чтобы иметь шансы выбраться невредимыми из предстоящей нам заварушки. Я могла со спокойной душой доверить Миранде с Джейкобом прикрывать мою спину, потому что их собственные жизни зависели от этого. Непосредственно же на «Нормандии» мое положение лидера операции вызывало у меня определенные сомнения.
Я встала, скрестила на груди руки и внимательно осмотрела свою гостью – гордую, уверенную в себе и полную решимости. Если она говорила правду, если заслуживала доверия, значит, я вела себя как злобная незрелая стерва, которая своими действиями сильно затрудняла ее работу. Однако мне было плевать – ей следовало бы подумать об этом прежде, чем она стала оперативником «Цербера» и взяла на себя ответственность за меня. Им всем стоило хорошенько подумать до того, как возвращать меня к жизни, а затем пытаться нацепить ошейник.