Свежий ветер
Шрифт:
Она хотела найти для себя темный, тихий и безопасный угол. Не имеет значения, насколько выросло человечество – мы все еще оставались животными с простейшими потребностями в тепле, еде, убежище, безопасности. Любви.
Но это сложно для таких, как мы – для тех, кого предавали и отвергали. Мы понимали значение слова «безопасность» лучше, чем кто-либо другой. Я все еще не доверяла «Церберу» - и никогда не стану этого делать, но я начала задаваться вопросом насчет Миранды. Теперь мне казалось, что она вполне могла быть искренней со мной. Да, она утаивала информацию – в этом у меня не было никаких сомнений, однако я потихоньку стала допускать, что она не лгала ни о себе, ни о своих мотивах.
В мои долгосрочные планы (хоть я ни словом об этом не обмолвилась) входило, как сформулировала это Джек, податься в пираты. Я собиралась забрать этот корабль, тех, кто пожелает пойти за мной, и разорвать все связи с «Цербером», как только наши пути разойдутся. Поначалу я думала, что и Джейкоба, и Миранду придется вышвырнуть в открытый космос или же, в случае моего особо хорошего расположения духа, высадить их на какой-нибудь луне, но в последние несколько дней я пришла к выводу, что мне, возможно, удастся переманить Джейкоба вместе с его идеализмом. Может быть, это же получится и с Мирандой. Посмотрим.
Эта идея была моей путеводной звездой, чем-то, что я могла держать при себе, тогда как все остальное, окружающее меня, несло на себе гребаный логотип «Цербера». Это служило мне напоминанием, что я им не принадлежу и никогда не стану их собственностью. Когда эта мысль впервые пришла мне в голову, я вновь почувствовала себя семнадцатилетней девчонкой, глядящей на своего босса, но не слышащей ни слова из сказанного им; приятная теплота разливалась в груди от того, что я знала что-то, неизвестное ему – что он вскоре умрет и последние мгновения проведет, сожалея, что недооценил меня. Сейчас я чувствовала то же самое. Пусть даже я отдам жизнь ради достижения своих целей, но это будет мой выбор - не их. Я была уверена в том, что поступала правильно. Альянсу придется принять это. Как и Кейдену.
Кейден. Мне следовало связаться с ним, объясниться. Я слишком долго откладывала это, опасаясь получить ответ, который не смогу вынести, но время пришло.
Вполне вероятно, он уже слышал обо мне, видел записи камер наблюдений или что-нибудь в этом роде. Я не слишком-то скрывалась на Омеге, да и в других местах, и пусть на мне почти всегда был надет шлем, а на Цитадели я старалась вести себя тише воды, ниже травы, однако слухи о моем возвращении наверняка циркулировали по всей галактике. Эту истину я игнорировала уже в течение некоторого времени, по-детски надеясь, что проблема разрешится сама собой.
Я понятия не имела, как он воспринял новость. Сейчас мы с ним находились на разных волнах. Для меня прошло менее месяца; я перешла на работу в другую организацию, занималась новой миссией, но мои чувства остались теми же, какими они были на первой «Нормандии». Для него прошло более двух лет, он поднялся по службе. Да, я все еще могла отдавать ему приказы как агент N7 и Спектр, но он уже никогда не будет тем же самым лейтенантом, которому я велела направляться к спасательным челнокам, потому что опасалась за его жизнь в случае, если его потянет на подвиги.
Но я должна по крайней мере попробовать. Ради него. Я хотела, чтобы он узнал это от меня, а не кого-то, кто извратит факты и представит мою работу с «Цербером» чем-то, чем она не являлась.
Сев перед консолью, я запустила несколько программ, которые Касуми загрузила на мой инструметрон – предполагалось, что они зашифруют отправляемое мною сообщение, а также смогут защитить его от чужих глаз, однако, даже несмотря на заверения Миранды, я была уверена, что ничто на этом корабле не остается
Несколько секунд я вглядывалась в пустое сообщение и не могла себе даже представить, что могу сказать.
Очевидно, идиотские фразы вроде «я скучаю по тебе» или «я все еще та, кем была прежде» даже не рассматривались. В итоге я просто рассказала ему правду или, вернее, ту ее часть, что я могла позволить увидеть «Церберу». Я написала, что жива, пусть в это и сложно поверить, и собираюсь остановить коллекционеров, пользуясь для этого активами «Цербера». Я сообщила ему, что у меня все хорошо, хоть я и провела последние два года в коме или даже хуже. Я также попросила его сообщить свое местонахождение, чтобы у меня была возможность встретиться с ним лично и объяснить все более подробно. Он заслужил это. Обнаружив, что пишу, как все кажется мне неправильным без него, я быстро стерла последние фразы. Не стоит выходить за рамки профессионализма. Теперь все изменилось.
Я уже собиралась отослать сообщение, когда мне в голову пришла мысль. У него не будет ни единой причины верить, что письмо пришло от меня, так почему я ждала, что он станет отвечать и уж тем более сообщать о своем местонахождении? Скорее всего, он просто решит, что это чья-то идиотская шутка. Мне было необходимо доказательство, так что я потянулась к камере над консолью. Всего один щелчок – и на экране появилось изображение. Я выглядела чертовски уставшей, но по крайней мере волосы были в порядке; это фото вполне подойдет. Прикрепив его к сообщению, я дописала пару строк, объясняя, зачем сделала это. А затем велела ему быть осторожнее, потому что мне не хотелось, чтобы с ним что-нибудь произошло прежде, чем я смогу увидеть его лично.
Не перечитывая письмо, я нажала кнопку «отправить», отчаянно надеясь, что только что не допустила огромной ошибки.
************
Лишь много-много позже я узнала, что у этого сообщения не было никаких шансов достичь адресата. Только после того, как мы разорвали все отношения с «Цербером», и «Нормандия-СР2» стала независимым судном под моим командованием, Миранда призналась, что, скорее всего, у Келли были четкие инструкции блокировать входящую и исходящую корреспонденцию определенных личностей. И Кейден наверняка являлся одним из них. В досье он был отмечен как «слишком правильный», чтобы пытаться влиять на него. Неподкупный. «Цербер» не знал, что с ним делать. Учитывая его способности и опыт сражений, он стал бы идеальным кандидатом в мою команду, если бы только не держался так за Альянс и не озвучивал свою неприязнь и недоверие к тем людям, с которыми я сейчас работала. Как итог, его посчитали неподходящим, и даже мое возможное общение с ним было признано опасным для миссии и того контроля, что «Цербер» желал иметь надо мной.
Однако они все равно хотели использовать его, ведь Кейден оставался ценным активом. Вот почему они подкинули Альянсу информацию, добились его размещения на Горизонте. Таким образом, они могли подтвердить свои догадки относительно того, что коллекционеры искали людей или места, связанные со мной, а также, в качестве бонуса, убрать с дороги и самого Кейдена, который наверняка погибнет или окажется среди похищенных колонистов. Стремление отомстить за друга должно было укрепить мою решимость завершить миссию и спасти человечество. Вот какая роль отводилась штабному коммандеру Аленко.