Свидание с морем
Шрифт:
— Получилось, что я его и вправду за тебя, — сказал Игорь. — Хоть и ничего не знал тогда. Лариса, давай его простим? Он уже много претерпел и исправился.
— Это ты верно говоришь, — заметила Лариса. — Дунин переменился. Совсем не такой урод, как раньше, всем так кажется... Как ты решил: идём на день рождения?
— Идём, — решил Игорь. — Подождём только твою Светку.
Подошла Света. На шее у неё висело сверкающее красными искрами ожерелье, волосы сзади подняты наверх и уложены на макушке башенкой. В руке полиэтиленовый мешок с купальником.
— А ты? — спросила Света, указав глазами на свой мешок.
— Я всегда в купальнике хожу, — ответила Лариса.
— На всякий случай?
— Просто удобная одежда, — ответила Лариса. — Ну, идём.
Они направились в сторону моря и не обращали внимания на некоторые удивлённые взгляды, потому что имели законное основание.
Конечно, интересно сбежать к морю тайком, но идти на законном основании, по разрешению, ничего не опасаясь, всё-таки лучше.
Глава четырнадцатая
Скала выходила из-под земли косо, навесом, и получалась полупещера. Тут и развели костёр. Забили в гальку две рогатины и повесили котелок с рисом, чтобы варился. Поставили рядом унесённый из столовой противень и насыпали на него полведра холодных, гремящих, как камни, мидий. Противень накалился, и ракушки стали раскрываться.
Руки умиротворённого и просветлённого Бориса Дунина плавно парили над котелком и противнем. Вдруг одна рука резко дёрнулась и хлопнула своего хозяина по лбу.
— Никак комар? — удивился Игорь.
Удивился, потому что ни одного комара, так жутко злодействующего летней порой в балтийских пределах, не видел на берегу Чёрного моря.
— Соль забыл и масло, — объявил Дунин. — Сейчас!.. Он сорвался с места и побежал к ангару. Девчонки расстелили большое махровое полотенце,
уселись на него очень удобно и обнялись.
— Интересно, кому Захар Кондратьевич сделал подарок, — проговорила Света. — Боре или, прежде всего, нам?
— Больше нам, — сказала Лариса. — Игорь, открой лимонад, пить хочется.
Игорь поддел пробку ножом, и она далеко отлетела.
— Про стаканы Борис тоже забыл, — сказал Игорь.
— Сходил бы за стаканами, — предложила Света. — Не всё же Боре крутиться.
— Могу, — великодушно согласился Игорь и побежал к ангару.
— Ты за чем? — спросил Дунин.
— Стаканов нет.
— Вот голова дырявая, — ругнул себя Дунин. — Возьми на полке.
— Тарелки взять?
— Не глупи! Мидии с рисом надо есть прямо с противня, ложкой.
Когда вернулись к костру с маслом, солью и стаканами, все ракушки раскрылись. Рис кипел, бурля и булькая. Дунин стащил противень с костра и сказал:
— Единственная сложность — это вынуть из раковин мясо. Смотрите, как это делается, и учитесь, пока я жив.
Он брал ракушку за ракушкой, движением ножа вынимал розоватую мидию, кидал её на противень, а ракушку под скалу.
— Ловкий человек, — заметила Света. — С таким не пропадёшь на необитаемом острове.
— Чем язвить, попробуй лучше рис, — отозвался Дунин. — Он должен быть сварен до полуготовности...
— Я не язвлю, я по-хорошему, — перебила Света, — Лариса тебе язвит, а я никогда.
— Боря, я не буду дожидаться открытия камеры хранения, — сказала Лариса, — я сделаю тебе подарок сейчас, сразу: я тебе всё прощаю и больше не буду тебе язвить, ну если только не нарочно, по старой привычке. Можешь меня не бояться и не проваливаться сквозь землю, увидев меня на своей дороге.
— И это она говорит, что не будет язвить, — вздохнул тонко понимающий оттенки речи Дунин. — Но всё равно, Ларочка, спасибо за подарок, он мне нравится. Больше не буду проваливаться сквозь землю. Попробуйте, наконец, рис, его нельзя переваривать! Получится каша, и будет невкусно.
Света достала ложкой из бурлящего котелка несколько рисинок, подула и положила в рот. Разжевала задумчиво.
— До полуготовности, по-моему, готов, — сказала она.
— Игорь, сними котелок и слей воду, — распорядился Дунин.
Пока Игорь выполнял распоряжение, Борис расправился с последними ракушками и налил в противень масло.
Насыпал рис, перемешал всё ложкой. Поставил противень на угли. В противне зашипело и защёлкало.
— Там делается что-то вкусное, — сказала Света, неотрывно глядя на противень. — Можно, мы пока искупаемся?
— Всё можно дорогим гостям. Света отвела глаза от пищи:
— Лариса, пойдём.
Девочки взяли полотенце и побежали к воде, где светилась полоса пены. Через минуту послышались визги.
— Это они от холода? — спросил Игорь.
— Скорее от счастья, — сказал Дунин. — Купаться ночью! Никакое дневное купание в сравнение не идёт. Плывёшь, и страшно. Кругом тайны и опасности, и ничего не видно. Тебе не кажется, что для полного счастья должно быть немножко страшно?
— Я об этом ещё не думал.
— А ты вообще часто думаешь? — спросил Дунин. Вопрос показался Игорю обидным. Он пригляделся к лицу приятеля: нет ли в нём язвительного выражения? Вроде такого не наблюдалось. Освещенное оранжевым огнём костра лицо было спокойным, внимательным и добрым.
— Всегда думаю, если не сплю, — сказал Игорь.
— Всегда — это не то, — отозвался Дунин. — Всегда мы, как бы это назвать... соображаем, что ли. А думать — это когда у тебя вдруг в голове появляется неизвестное открытие. Ни в книге об этом не читал, никто не говорил, а сам открыл, своей головой.