Свидание у водопада
Шрифт:
Когда они вошли в комнату, где лежало тело Эстеллы, Марко стряхнул руку сестры. В плетеном кресле у изголовья смертного одра сидела заплаканная Виктория. Она молча кивнула зятю. Хотя Эстелла умерла всего несколько часов назад, Виолетте казалось, что в комнате уже стоит сладковатый запах смерти. Конечно, это было невозможно.
Марко с каменным лицом медленно подошел к кровати. Эстеллу одели в ее любимое платье и немного подкрасили бледные щеки. Черты лица несколько смягчились по сравнению с тем, какими они были в последние дни ее жизни. Темные волосы ее аккуратно
– Она умерла сегодня утром, – наконец произнесла Виолетта, нарушив тишину.
Марко молчал, он даже не обернулся к сестре.
– Мы все испробовали, – неуверенно продолжила Виолетта. – Мы вызвали врача, мы… Мы просто больше ничего не смогли сделать.
– Я знаю.
Лицо Марко окаменело. Двигалась лишь челюсть, на щеках заходили желваки, словно так он мог побороть боль. Как ни старалась Виолетта, она не смогла подобрать подходящих слов утешения. Виктория, видимо, истратила все свои силы в последние дни, теперь она грузно сидела в своем плетеном кресле и тихо всхлипывала. Казалось, Марко вообще не замечал ее присутствия.
Когда молчание стало совсем невыносимым, Виолетта вздохнула:
– Мы велели сделать ее фотографию. На память. Марко, она лежит там, на буфете.
Снова не последовало никакого ответа. Фотограф снял покойную прямо на ложе. Виолетта считала, что снимок получился удачным: Эстелла выглядела так, словно спала. Но Марко даже не шевельнулся, чтобы взглянуть. Он не отводил глаз от жены. И Виолетта замолчала, не став больше тревожить брата.
Позже Виолетта затруднялась сказать, долго ли они так простояли – молча, как будто чужие люди. Тем временем совсем стемнело. В комнате дамокловым мечом висело столько несказанных слов. Вдруг, нарушив тишину, раздался короткий, но энергичный крик с веранды.
«Наша маленькая звездочка, наша маленькая фея», – подумала Виолетта и поспешила на веранду.
Без лишних слов всем стало ясно, кто будет заботиться о малышке, ни у кого другого сил на это просто не нашлось. Виолетта поспешила к колыбели, которая стояла там под москитной сеткой, отодвинула ткань в стороны и взяла дочь Марко и Эстеллы на руки. Она нежно покачала малышку и, чтобы успокоить, дала пососать свой мизинец.
– Нагрей немного козьего молока для нашего сокровища, – попросила она служанку, которая сидела рядом с колыбелью и ждала указаний. Та поспешила прочь.
По тому, как жадно малышка стала сосать палец, Виолетта поняла, что вскоре разразится очередной протест. И все же сестра решила тут же показать маленькое создание Марко. Виолетта, улыбаясь, смотрела на маленькую племянницу. Уже сейчас можно было сказать, что девочка очень похожа на Эстеллу. У нее были мамины нос и рот, но волосы и глаза, как у Марко. Когда-нибудь она вырастет и станет красавицей. Виолетта смотрела на Марко, но тот не выказывал никакой реакции.
– Как ее зовут? – наконец неловко спросил он.
«О господи, мы ведь еще не дали малышке имя», – вдруг подумала Виолетта и в тот же момент неожиданно для себя выпалила:
– Стелла, малышку зовут Стелла.
Марко отпрянул от неожиданности.
– Вы дали девочке ее имя? Вы дали ей имя Эстеллы? – удивленно спросил он. Сначала Марко побледнел, потом лицо угрожающе помрачнело. – Этот ребенок отнял у Эстеллы все, а теперь вы отдаете ей и ее имя? – кричал он.
– Я… Я… – залепетала Виолетта.
Но Марко не слушал сестру. Не говоря ни слова, он бросился прочь из комнаты. На следующий день после похорон Эстеллы он уехал, никому не сообщив, куда направляется. На дочь он больше ни разу не взглянул.
Глава шестнадцатая
Аврора не могла припомнить, чтобы мать когда-нибудь так безнадежно и горько рыдала. Марлена всегда была сильной женщиной. Ничто, совершенно ничто не могло вывести ее из душевного равновесия. Наверное, этому она научилась, прожив первые годы вместе с мужем, отцом Авроры Джоном, который, как рассказывали девочке, в молодости был весьма ненадежным. Как бы то ни было, но долгое время Марлене, которая писала газетные статьи, а потом путевые заметки, приходилось воспитывать детей одной. Но Аврора и ее брат Хоакин всегда были рядом с матерью. Еще один ребенок умер, так и не родившись.
Во время поездки Джон наконец рассказал Марлене много удивительных вещей, в том числе и нелицеприятную правду о своем прошлом. Джон бежал из Германии по политическим мотивам. Спасаясь, он пожертвовал семьей, разрушив жизнь жены. Его и сегодня угнетало то, что он был таким трусом, сбежал в безопасное место, бросив остальных членов семьи. Позже они вдвоем нашли эту женщину. Джон извинился перед ней, но та ему так ничего и не ответила. «Всегда нужно сохранять спокойствие – вот самое главное, чему меня научила жизнь с твоим отцом», – любила говорить Марлена, когда Аврора в очередной раз оказывалась перед неразрешимой проблемой.
– Мама?
Аврора постучала и тихо вошла в спальню родителей, закрыв за собой дверь. Сердце сильно стучало. Что же произошло? Почему ее мать в такой печали? Аврора как раз хотела рассказать ей про Рауля, но почувствовала, что момент неподходящий. Марлена сидела на кровати, ее плечи вздрагивали при каждом вздохе, покрасневшее лицо было залито слезами. Аврора услышала, как мать с трудом подавляет всхлипывания. Потом она промокнула глаза платком и высморкалась.
– Что случилось, золотце? – решительно спросила она, в голосе чувствовалась прежняя сила.
Аврора беспомощно покачала головой:
– Это ты меня спрашиваешь, мама? Со мной-то все в порядке. А вот что с тобой? Что произошло? Почему ты плачешь?
Аврора умолкла, испуганная душевной болью матери. Нет, она никогда еще не видела ее в таком состоянии, такой подавленной.
Марлена на мгновенье задумалась, потом встала, подошла к дочери и крепко ее обняла. Аврора почувствовала жар, который исходил от нее. Марлена снова начала вздрагивать от рыданий.
– Эстелла… Эстелла… Она умерла, Аврора.