Свидетельница
Шрифт:
– Успокойтесь, дорогая Светлана Николаевна, – мягко уговаривал меня следователь. – Я готов выслушать все, что вы расскажете о вашем муже. Это ценная информация. Однако должен огорчить вас: Игорь Петрович путается в показаниях. Он так и не дал внятного ответа на вопрос, как и где провел вечер седьмого марта.
– Да на работе, где же еще! – возмутилась я. – Вы спросите у сотрудников.
– Мы спросили. Рабочий день в магазине закончился в шесть. Празднование женского дня произошло накануне, сотрудники магазина
– Он продукты покупал! – осенило меня. – У нас в этот день торт был, шампанское.
– Торт и шампанское ваш муж купил днем, на первом этаже торгового центра. Продавцы подтвердили. Они его запомнили, поскольку вашего мужа в магазине знают.
– Но сам Игорь что говорит? – растерялась я.
– Разное. Был у сослуживца по прежней работе. Когда выяснилось, что сослуживец в этот день был в командировке, показания изменил. – Следователь помолчал. – Игорь Петрович что-то скрывает от следствия. Это яснее ясного.
– Да, Игорь немного рассеян, – согласилась я. – Мог закрутиться, забыть…
– Можно забыть, что делал вечером месяц назад, но пару дней…
– Да поймите вы, – горячилась я, – Игорь – инженер. Он компьютерщик, гвоздя забить не может. А Вадик в Чечне служил, он накачанный, в спортзал ходил. Ну как, по-вашему, Игорь мог справиться с Вадиком? Вы сами-то в это верите?
– Э… не скажите, Светлана Николаевна. А как на охоте матерого кабана заваливают? Тут не мышцы нужны, а точный расчет. Вот Игорь Петрович все и рассчитал точненько так… Подпоил Чернова, то-се… Пырнуть его ножом было не так уж трудно.
– Нет! Нет! Нет! – Я схватилась за голову. – Вы просто дело хотите закрыть поскорее! Схватили первого попавшегося. Да если хотите знать, у Чернова полно было недоброжелателей! У него любовница совершенно дурная, она в порыве ревности убить могла! А друзья-«чеченцы»? Они же ненормальные все!
Следователь покачивал головой в такт моим словам. Циничное снисхождение сквозило во всем его облике.
– Любовница Чернова, Лариса Вольская, с шести до одиннадцати тридцати вечера находилась в ресторане «Парус» в кругу своих коллег. Она никуда не выходила и домой уехала на такси, не одна. Согласитесь, железное алиби. Друзей-«чеченцев» мы тоже разрабатываем. Но однако, все складывается не в пользу вашего мужа.
Я молчала.
– Знаете, так бывает, – продолжал следователь. – Раздражает человек до того, что убить хочется. И бывает, что малейший повод…
– Бывает. Но это не про Игоря, – отрезала я. – Он лучше в сторону отойдет. Он абсолютно неконфликтный.
– Ой-е-ей! – воскликнул следователь и покачал головой. – Какое несоответствие. А вот соседи Черновых показали как раз обратное! Можно не верить бабушке, кстати, очень наблюдательной, но Горину Роману как не поверить? Ведь как раз он разнимал
Я опустила голову. Это я виновата. Стала камнем преткновения в этой истории.
– На кухонном ноже Черновых, которым убит хозяин, обнаружены отпечатки вашего мужа.
– Да мы тысячу раз ужинали у Черновых! – вскричала я. – Мы дружили семьями!
– Мы ведем бесполезный разговор, – вздохнул следователь. – У меня много дел.
Я уставилась на него, не зная, что сказать. Я не верила ему. Мне хотелось крикнуть в его довольную физиономию, что он шьет дело невиновному, чтобы выгородить настоящего убийцу. Что это низко, подло, гадко…
Но в голове стучало: что делать? К кому бежать? Кто поможет?
Когда вышла на крыльцо, поняла, что не знаю, куда идти. Села в автобус и поняла, что еду на кладбище.
Процессия была уже там. Гроб с телом Вадика стоял у ямы, народ со скорбными лицами слушал речь о покойном. Конечно, здесь было много знакомых, но я никого не узнавала. Все эти люди слились для меня в единую черную массу без лиц. Я проходила сквозь эту массу, не реагируя на обращенные ко мне слова. Наконец увидела Горина.
– Свет, только не здесь, – предугадав мой порыв, остановил меня он. – Сейчас закопаем, сядем в машину и поговорим.
– Да, да, конечно.
Я, как чумная, смотрела на собравшихся. Будто пришла на спектакль самодеятельности, где играли плохо и слова читали по бумажке.
Мысли мои носились по кругу, а сердце стучало где-то в горле. Я очнулась, только когда на свежую могилу упала любовница Вадика Лариса Вольская и громко и надрывно зарыдала.
Горин вышел из толпы и сразу увидел меня.
– Садись в машину.
– Вы обещали найти адвоката, – напомнила я. – Где он?
– Свет, я вообще-то похоронами занимался все это время, – напомнил Горин. – Ты так говоришь, точно я на диване лежу, в потолок плюю.
– Простите, но я не могу ждать! Я должна что-то делать! – едва сдерживалась я. – Игорю нужно помочь!
– А ты думаешь, я этого не понимаю? – обозлился Горин. – Адвокат, между прочим, – дорогое удовольствие! Но я обещал его оплатить, и я это сделаю. Или ты в этом сомневаешься?
От черной массы отделилась Элла и направилась к нам.
– Мы все отдадим, – поспешила уверить я. – Игорь шубу брал в рассрочку, так я верну.
– Да перестань, Свет, ты с этой шубой… Носи на здоровье.
– Нет, я верну, – поспешно отказалась я. – Она не подошла мне, и вообще… Я принесу вечером.
– Не возьму я! – обиделся Горин. – Что ты мелочишься, Светка, как будто мы чужие. Сказал, помогу, значит, помогу. Не последний кусок доедаем.
Элла села в машину, и мы поехали.