Свободное падение
Шрифт:
Я постучала по гранитной стене, сознавая глупость своей затеи. Если ребята опять там играют, они никак не смогут услышать мой стук. Затаив дыхание, я нажала на фрагмент стены, как это однажды делал Норт. Каменная пластина ушла вниз.
Я ожидала увидеть всю группу, но внутри был только Норт. Меня это немного смутило. Норт сидел на полу, прислонившись к надгробью. На коленях у него лежал ноутбук. Оттуда-то и лилась музыка во всю мощь встроенных динамиков.
– Рори? – Чувствовалось, он удивлен и обрадован. Норт опустил компьютер на пол и встал.
– Я
– Откуда ты узнала, что я здесь? – Он медленно шел ко мне, не сводя глаз с моего лица, словно боялся, что я могу исчезнуть.
– Я не знала. Просто надеялась, – уже мягче добавила я.
Ситуация показалась мне дурацкой. Я переминалась с ноги на ногу, разглядывая мокрые отпечатки кроссовок.
– Ты говорил, что можешь объяснить.
– Могу. Но зачем тебе стоять? Сядь туда, – предложил он, кивнув на скамью для посетителей.
Я молча села. Норт сел рядом, слегка наклонившись в мою сторону, отчего наши колени почти соприкасались.
– Я много раз пытался выйти с тобой на связь, – сказал он, подаваясь вперед. Его волосы были мокрыми от дождя. – Но ты блокировала доступ со всех аккаунтов. Я даже подумывал пробраться на территорию кампуса, но в прошлом году администрация Тэдема запретила мне появляться у них.
– Что? Как ты сказал?
Норт глуповато улыбнулся:
– Мы тогда с ребятами проникли в одно из ваших зданий, чтобы музыку записать. В то, где орган и золотой купол.
– Вы вломились в Большую ротонду? Не знали, что там сигнализация?
– Сигнализацию я отключил. Нас поймали, когда взорвался баллон.
– Какой баллон?
– Мы туда приволокли большой баллон со сжатым воздухом. Хотели поиграть на органных трубках… ну, что-то вроде ксилофона. Правильнее сказать, попытались. Баллон взорвался сразу же, как только мы начали открывать вентиль.
– Ваше счастье, что вам пальцы не поотрывало. И тогда вас всех там и накрыли?
– Не всех. Только меня одного, – ответил Норт. – Я сказал ребятам, чтобы сматывались.
Я сидела с разинутым ртом.
– Ты же мог схлопотать приличный срок, – наконец выдавила я.
– Мог бы, но мне тогда и семнадцати не было. Меня судил суд по делам несовершеннолетних. Защита обставила это не как преступление, а как проступок. Озорство дурачка, не понимающего, чту за такое бывает. Главное, когда мне исполнится восемнадцать, эту историю уберут из моего досье. – Норт помрачнел. – Но Тэдем разбирал мое дело своим, внутренним судом. Они и установили запрет на посещение. Мне нельзя подходить к вашей территории ближе чем на пятьдесят футов, – усмехнулся он. – Не скажу, чтобы меня пугало знакомство с американской тюрьмой изнутри. Дело в другом. – Его глаза вновь стали серьезными. – Взрослая судимость повредила бы моей карьере.
Его карьере? Какое странное слово для парня, работающего в кафе.
Норт угадал мои мысли:
– Рори, ты ведь многого обо мне не знаешь.
От этих слов мои руки покрылись гусиной кожей. Я уткнулась спиной в
– Но я хочу тебе рассказать. Это, в общем…
Он замолчал и просто смотрел на меня. Внимательно смотрел. Его глаза двигались взад-вперед, как индикаторы уровня звука, отчего все мое тело слегка вздрагивало.
– Так что ты хотел мне рассказать?
Теперь Норт разглядывал свои колени:
– Этого я до сих пор никому не рассказывал. Я не преувеличиваю. Никому. Это… Рори, я могу тебе доверять?
– Конечно, – ответила я и потянулась к его руке.
Мы оба слегка подпрыгнули от соединения наших рук. Но на этот раз я не вырвала свою. Моя ладонь лежала на его ладони. Сердце колотилось, как тамтам.
– Прежде всего… между мной и Херши ничего не было. То, что ты тогда увидела… Словом, это вовсе не то, о чем ты подумала.
– Херши мне рассказала.
Норт не удивился.
– Но едва ли она рассказала тебе все, – мрачно добавил он.
– Так расскажи мне то, о чем она умолчала.
– Начну с самого первого дня, когда вы обе зашли в «Парадизо». Когда я тебе вместо кофе сделал чай маття. В тот же день, но уже поздно вечером… мы уже закрывались… словом, Херши снова пришла в кафе. Мне показалось, что она немного пьяна.
Я вспомнила наш торжественный обед. Да, Херши тогда куда-то улизнула. И она действительно угостилась спиртным. Выпила бутылочки «Бейлиса», позаимствованные в самолете. Наверное, еще чего-нибудь добавила.
– А чего она хотела? – спросила я, понимая бессмысленность вопроса. Я знала чего. Херши сама призналась, что собирается закрутить с Нортом.
– Словом, она предложила мне отношения без каких-либо взаимных обязательств. Я вежливо отказался.
Здесь я не выдержала и захихикала:
– И как Херши перенесла отказ?
– Так себе. Наверное, она не привыкла к отказам. – Норт тоже засмеялся. – Она мне сказала… Сейчас вспомню. «Ты меня крупно обидел».
– Что-то я не замечала.
– Херши умеет делать вид. – Норт покачал головой, словно и сейчас не верил, что такое было. – С другой стороны, мне не хотелось задевать ее самолюбие. Через год сама смеяться будет. Наверное, надо было бы плюнуть на все это. Но не мог я, отказав ей, сразу же начать открыто встречаться с тобой. Ей незачем знать, что я сходил по тебе с ума.
– Сходил по мне с ума?
Я делала вид, что воспринимаю его слова как шутку, когда на самом деле у меня кружилась голова.
– Сейчас я объясню все остальное, – продолжал Норт, крепко сжимая мою руку. – Сначала закончу с той историей. – (Я кивнула.) – В тот вечер, когда у вас был бал-маскарад, Херши притащилась в «Парадизо» и потребовала крепчайшего кофе. Не знаю, где она успела набраться, но ее даже шатало. Не успел я сделать ей кофе, как ее начало выворачивать. Мало того что руки себе запачкала. Она их стала вытирать о свое бальное платье! Дура девчонка, что тут скажешь. Я предложил ей подняться ко мне, переодеться и пару часов поспать.