Свободный брак
Шрифт:
О боже.
Ее слова проходят по позвоночнику разрядом тока, а вся та злость и ярость сублимируется в дикое желание, которое сразу ухает вниз живота и искрится отблесками шампанского.
Блядь.
Надо было ему вмазать…не уверен, что ей можно.
Только я не вмазал, и меня снова кроет, но кроет по-другому. Делаю последний шаг, хватаю, как варвар, и глубоко, страстно целую.
Мою женщину.
Ника поддается. Она держится за мои пальцы, отвечает, даже умудряется прикусить
Мой любимый мужчина.
Меня накрывает стократно. Издаю глухой рык, опускаю руки на бедра, притягиваю ее к себе. Так близко, как это только возможно, борясь с желанием притянуть еще ближе, чтобы в тело свое вбить и навсегда защитить от всего того плохого, что есть в этом мире.
Я беременна.
Как ушат холодной воды.
Она беременна! Тормози! Стоп!!!
Еле отлепляюсь от любимых губ, прижимаюсь к ее лбу своим и хрипло шепчу.
– Нельзя, стоп. Ты беременна…
Слышу тихий, сбитый и задыхающийся смешок.
– Сахаров, ты дурак…
Знаю.
– Срок совсем маленький, так что все можно.
Открываю глаза и смотрю в ее пьяные, спорю на что угодно, также пьяно. Ника слегка губу прикусывает, а потом запускает пальчики под футболку, и все.
Это баста.
Просто надо быть аккуратней.
Держу мысль недалеко, а сам подхватываю ее под бедра, впиваюсь поцелуем и несу в спальню.
Наверно, надо будет заменить квартиру… но об этом я подумаю потом.
Глава 20. Конец
Миша
Мне безумно хочется швырнуть ее на кровать в качестве продолжения страстного поцелуя, но я так не делаю. Помню. Она у меня беременна.
Забавно, как быстро меняются приоритеты, да? И вдруг самое важное уже не ты, а что-то крошечное, чего еще фактически и нету.
Но он есть! Мой ребенок. Он уже существует. Маленькая девочка в моем воображении, так похожая на Нику. Я обещаю вас беречь, мои родные девочки.
Целую ее нежно, когда ложусь сверху. Стараюсь сильно не давить. Мне страшно, если честно, даже коснуться неосторожно! Хотя из груди так и рвется пожар.
Я в нем дотла сгораю.
По рукам идут мурашки. Она так сильно тянет меня на себя, обхватывает за бедра ногами, тихо стонет.
Бля-я-я… Ника! Да полегче! Немного злюсь, но ей не выказываю. Сжимаю только сильнее простынь, а сам отправляюсь в путешествие по моему родному телу.
Вниз.
Сначала шею, которую я, как наркоман, целую и кусаю. Рычу. Надо быть сдержанней! Зализываю раны, а она спинку выгибает и мне совсем помогать не хочет.
Блядь.
Выдыхаю, снова ловлю снаряд из искр по телу, который отправляется в штаны и напрягает до режущей боли.
Как же я ее хочу.
Эта женщина — совершенство, но надо быть сдержанней.
Точно. Сдержанней.
Как?!
Сжимаю сильно, сразу головой мотаю и стараюсь сделать это сдержанней. Ника издает стон погромче — мне голову уже ведет! Прикрываю глаза. Даю себе немного времени, пока вожу по коже в мурашках губами, но время для меня сейчас — непростительный роскошь. Я, как ребенок получивший долгожданный подарок, не могу долго себя тормозить.
Десять лет тормозил — а этого уже через край!
Нетерпеливо провожу большими пальцами по кружевной штучке, которая так волнует мое воображение, как шторм в десять баллов.
Ника снова выгибается и стонет уверенней.
Знаю, тебе это нравится.
Улыбаюсь. Отодвигаю медленно эту чертову ткань и добираюсь до острых сосков, которые чувствовал через все эти шмотки ладонями. Они меня поджигают.
Как две кнопочки, как два маленьких холмика.
Бля-я-я…
Подкатываю глаза, когда запускаю один в рот, но я жадный. Второй на потом оставлять не собираюсь. Перекатываю его между пальцев и слегка прикусываю первый, когда слышу, как малышка начинает тихо хныкать и ерзать.
Терпи.
Сбежать от меня хотела из-за глупости? Терпи теперь!
– Миша… Миша…пожалуйста…я не могу больше…не могу…я так соскучилась…
Ооо. Все. Если кому интересно, то так рушатся все планы по экзекуции.
Я натурально рычу, отнимаю одну руку от ее груди и быстро стягиваю с нее штанишки. Слава богу без каких-то пуговиц, потому что я не уверен, что сейчас с ними справлюсь!
Так ее хочу, что мелка моторика покидает чат. Справедливости ради, она покинула чат еще на лестнице, но...сейчас абсолютно.
Обладать ей хочу; моей Никой.
Одежда летит куда придется. Все происходит за секунду, и я не торможу, пока мы оба не оказываемся голыми.
А потом я замираю.
Ника лежит передо мной и слегка улыбается. Щечки горят, глаза еще ярче. Она прикусывает указательный палец, нагло разглядывает меня, еще наглее ведет ножкой по прессу вниз. Член сразу встает ей на встречу и вздрагивает, когда она касается его пальцами, а меня ведет в сторону.
Кажется, я теряю фокус.
Хватаю ее за щиколотку и усмехаюсь.
– Тише, не торопись, - низко хриплю, она сильнее губу кусает, и я теряю остатки всего.
Любых зачатков мужской гордости! Потому что понимаю — если надо было бы, бежал бы за ней как пес; сделал бы что угодно; был бы, кем придется; достиг бы любых высот, несмотря на то, что от высоты меня дико тошнит и сердце сжимается.
Плевать вообще!
Я у ее ног. Я — ее; и мне это впервые по кайфу.
– Я женюсь на тебе, - говорю, Ника тихо смеется.