Свой - чужой
Шрифт:
А.П. Я вижу у вас на стене флаг ХАМАС. Что означают изображенные на нем символы?
Х.М. В центре золотой купол Мечети Скалы, которая находится на территории священной для нас мечети Аль-Акса в Иерусалиме. Над ним помещен контур Палестины. А ниже две скрещенные сабли – знак силы и сопротивления. Надпись – Движение исламского сопротивления – ХАМАС.
А.П. Когда вы победите и будет в полной мере создано независимое государство Палестины, всем ли вы станете предоставлять гражданство? Будут ли влиять на это вера, национальность, срок проживания? Могут ли рассчитывать на гражданство граждане Израиля, Америки, России?
Х.М. Каждый, кто останется на территории Палестины после освобождения, будет обладать всеми правами гражданина. Главное, чтобы оккупация была завершена, у нас нет предубеждений по вопросам веры или национальности.
А.П. Почему палестинские христиане в большей степени поддерживают ХАМАС,
Х.М. Ситуация выглядит несколько иначе. Дело в том, что ФАТХ старался внушить христианам, что ХАМАС направлен против них. Что исламская сущность нашей организации опасна для носителей иных религий. Но долго такая пропаганда не могла продолжаться, ибо христиане очень скоро увидели в нас друзей. Однажды мы хотели объявить общепалестинскую забастовку, но обнаружили, что день забастовки совпадает с религиозным праздником христиан. Мы перенесли день забастовки в знак уважения к христианам, и это было встречено христианами с пониманием. Мы некоррумпированная, честная организация. Жертвуем жизнями ради свободы, и это снискало доверие и уважение всех палестинцев, невзирая на веру.
А.П. Объясните, почему в настоящее время ХАМАС сократил свои боевые операции? Связано ли это с предстоящими парламентскими выборами? Или с ведущимися между Израилем и палестинским руководством переговорами?
Х.М. Народная революция имеет особую природу. Иногда она переживает резкий подъем, а потом наступает спад. Как море, имеет приливы и отливы. Наше сопротивление построено на принципах партизанской войны. Это не война армий. Враг имеет постоянный перевес сил, и для нас важно выдержать длительный характер сопротивления.
Когда мы наблюдаем в народе некоторое утомление, снижение протестной волны, мы не форсируем ее искусственно. Снижаем темпы боевых операций, что не означает перемирия. Народ не упрекает нас за эти передышки, знает, что они предпринимаются на пользу общему делу. Хотя, конечно, возводимая евреями сплошная бетонная стена, с пулеметами и минными полями, затрудняет наши действия, заставляет прибегать к новым приемам, чтобы преодолеть эту полосу препятствий. Много и других препятствий – варварское вторжение израильских войск в наши города два года назад, постоянная работа израильских спецслужб, коллективное наказание целых городов и селений, разрушение домов наших борцов, масштабные аресты, общая блокада, приводящая к голоду в Палестине, – все эти вызовы брошены нам. Эти вызовы служат препятствием, но не останавливают сопротивления. В нашей схватке с Израилем сражаются сила воли, интеллекты, верования. Приведу пример из богатой российской истории, который мы рассматриваем как пример для наших бойцов, ведущих длительное сопротивление. Самый известный автомат в мире – это «Калашников». Он был изобретен рядовым советским солдатом по фамилии Калашников. Идея автомата зародилась в нем после того, как советские войска потерпели поражение в начале войны. Советские солдаты имели простые винтовки, а немецкие солдаты были вооружены автоматами. Калашников, контуженный в бою, находясь на больничной койке, думал, как вооружить советских солдат автоматами. Через год он сконструировал первый автомат. Это пример волевого человека, который не сдался. Воля проявляется не в момент успеха и победы, а в момент неудачи и поражения. Уроки, которые мы получили от советской истории, важны нам, как уроки беспримерного сопротивления. Сегодня арабы находятся под сильнейшим натиском американцев и сионистов. Некоторые под этим невыносимым натиском предпочитают пойти на уступки, сдаться, объясняя это тем, что мы слабые, что перевес в пользу врага, что общее положение в мире не в нашу пользу. Мы же в нашей арабской, мусульманской умме убеждены в обратном, – мы должны продолжать сопротивление и превращать поражение в победу. Я верю, что российская умма восстановит свою мировую роль и сможет остановить свое отступление перед натиском американцев. Уверен, что арабская, мусульманская умма и российская умма вместе смогут победить любую агрессию, смогут остановить сионистский терроризм.
А.П. Если сирийцы уступят американскому давлению, готовы ли вы к такому развитию событий? Не ожидаете ли вы удар по вашей штаб-квартире в Дамаске?
Х.М. Сирийское руководство видит, что американцы постепенно, шаг за шагом, наращивают свое давление. Сирийцы понимают, что если они уступят американцам, они превратятся во второстепенное государство, которое в конце концов падет. Сила Сирии в ее лидирующей роли в арабском мире, и она не должна отказываться от этой роли. Но мы, ХАМАС, готовы к худшему сценарию, к опасным для нас переменам, и у нас есть свои варианты. Все должны знать, что наша главная сила, главная организация находится внутри Палестины. Штаб организации внутри. Боевое крыло внутри. Большинство руководителей внутри. Все наши институты внутри. Поэтому давление на нас вне Палестины не будет иметь существенного значения. Движение ХАМАС может очень динамично мобилизоваться в арабской и мусульманской среде. Мы имеем обширную сеть по всему арабскому миру, и арабы во всех странах доверяют нам. Многие арабские режимы имеют с нами хорошие отношения, потому что знают, как мы сильны внутри Палестины и что будущее Палестины принадлежит нам. Они исходят из того, что мы боремся с американцами в том числе и за их интересы. Если допустить, что ХАМАС проиграет Америке и Израилю, то давление на остальной арабский мир непомерно усилится. Мы не вмешиваемся во внутренние дела других стран, не причиняем вреда странам, где находимся.
А.П. Большевики, находясь в предреволюционной, подпольной стадии, сформировали особый тип партии. Когда большевики взяли власть, этот тип организации развернулся в строй, в целую общественную систему. И эта система несла в себе отпечаток ранней стадии, как цветок несет отпечаток бутона. Какой тип общества строит ХАМАС, исходя из устройства самой организации? Будет ли это исламская республика? Или светское демократическое государство? Или авторитарный централистский строй?
Х.М. ХАМАС понимает, что каждый этап борьбы имеет свои особенности. Этап революции отличается от этапа завоевания власти и строительства государства. Управление революцией отличается от управления государством. Сейчас мы одновременно участвуем в революционном процессе и в политическом, – в тех органах власти, которые существуют в Палестине. Это помогает нам избежать момента, когда абсолютная революция превращается в абсолютную власть. Сначала мы завершим полное освобождение нашей земли, а потом станем выбирать тип общества. Если же мы станем заниматься государственным строительством до полного освобождения, то у нас не будет суверенного государства, вообще не будет государства. Мы хотим государство без оккупации. Мы постоянно считаемся с мнением палестинского народа. Не навязываем палестинскому народу свою схему общества, полагаясь на его свободный выбор. Любая навязанная народу идея не будет иметь успеха. Это соответствует нашему исламскому пониманию. В Коране есть аят, который отвергает всякое принуждение. Главное – дать народу свободу выбора, что соответствует идее освобождения от оккупации. Обретя свободу, народ сделает свободный выбор и определит тип своего государства. Любая революционная организация, которая не может быть демократичной внутри себя, не сможет быть демократичной вовне. Арабская пословица гласит: «Тот, у кого нет этой вещи, не может предоставить ее другим». Внутри ХАМАС сегодня существует реальная демократия в ее институтах и учреждениях. Наше руководство выборно на всех уровнях. Наши решения принимаются не одним каким-нибудь лидером, а всем сообществом. Поэтому никто не должен бояться диктатуры ХАМАС. Мы станем строить демократическое государство, где будет место другим политическим силам. Ни остальной арабский мир, ни мировое сообщество не должно опасаться ХАМАС. Что касается религии, это глубоко индивидуальный выбор, и он не предполагает принуждения.
А.П. Страшно, если огонь революции остынет в холодильнике демократии.
Х.М. Сложилось мнение, что революция не может одержать победу без диктатуры. Что если лидер хочет быть революционером, он обязательно должен быть диктатором. Мое мнение таково: диктатура дает на определенное время преимущества революции, но время это будет коротким. Революционер не может быть несвободным. Но если он свободен сам, он не может не желать свободы другим. Ибо цель революции – не закабаление, а свобода.
А.П. Хорошо, если огонь революции переходит в огонь строительства, а огонь строительства соединяется с огнем мироздания, к которому и устремлено строительство общества и государства. Совершенное общество и государство помогают людям познать великие мировоззренческие истины.
Х.М. Мы хотим нашей борьбой возжечь пламя, которое остановит оккупацию, несправедливость, угнетение. Чтобы это пламя не угасло, должны быть люди, которые это пламя поддерживают. Это герои. В нашем движении ХАМАС, слава Аллаху, есть много героев, не дающих угаснуть огню. Мы воспитываем нашу молодежь в духе служения свободе. Лидер, который сеет зерно диктатуры в своей организации, сеет зерно, которое уничтожит саму революцию.
А.П. Палестинский народ сегодня имеет наибольшее количество героев на душу населения. Как они воспроизводятся? Вот на стене я вижу тридцать портретов высших руководителей ХАМАС, павших в борьбе. Погибают не только рядовые бойцы, но и руководство. Как их пример осваивается народом?
Х.М. Наш народ необычайно ценит своих героев. Особенно тех, кто пал в боях за свободу и независимость страны. Когда в семьях палестинцев рождаются дети, им дают имена павших героев. Когда 5 января 96-го года погиб герой Яхья Аяд, за которым израильская разведка охотилась три года, в этот день у меня родился сын. Я его назвал Яхья. Он гордится этим именем. Сознание палестинского ребенка, что он носит имя героя, придает ему гордость и силу. Когда погиб шейх Ахмад Ясин, сотни родителей назвали своих новорожденных Ахмадом Ясином. Меня, например, зовут Халед. Отец назвал меня в честь Халеда, сподвижника пророка, военного предводителя мусульман. Таким образом, мы как бы передаем героизм по наследству. Фотографии павших руководителей ХАМАС люди приклеивают на ветровые стекла своих автомобилей. Люди каждый год отмечают даты их героической гибели. Например, день героической гибели Аба Аяша. Сегодня утром мне позвонили его родители. Мы держим связь с родителями павших героев, постоянно интересуемся их делами, помогаем. Мы не только сохраняем имя погибшего шахида, но и заботимся о его семье. ХАМАС тратит огромные деньги на поддержание семей падших шахидов. Ежемесячно каждая семья получает не меньше двухсот долларов. Также ХАМАС заботится о семьях пленных, которые находятся в застенках и концлагерях сионистов. Это наш патриотический долг, и этого требует от нас наша религия. Иногда у нашего движения возникают финансовые трудности, и мы сокращаем наши расходы, но под это сокращение никогда не попадают расходы для семей погибших и пленных.