Священная битва за Москву
Шрифт:
Эдик, плескаясь с Алексеем, черноволосый подросток вместе с белобрысым мальчиком, спросил:
– Ты часом не трус!
Алексей дерзко ответил:
– Кажется, твой синяк на подбородке говорит об обратном!
Эдик, ничуть не обидевшись, сообщил:
– Ночами мы совершаем набеги на амбары местного кулачья. А это совсем не безопасное занятие!
Мальчишка отважно произнес:
– Я был бы даже рад принять участие в таком деле.
Вдоволь выкупавшись, ребята взобрались на берег и там немного побегали. Размялись, поборолись. Эдик заметил:
– А Леха силен. Он
Одесса с царских времен славилась высоким уровнем преступности. Так что малолетняя банда и под оккупацией имела надежные рынки сбыта. Тем более, что Одесса формально входила в состав более либеральной Румынии, и в ней было меньше порядка, чем на территории оккупированной немцам.
Эдик закурил и предложил Алексею. Мальчишка отрицательно замотал головой.
Главарь-малолетка взревел:
– Тебе что в падлу со многой покурить!
Алексей с умным видом ответил:
– Это всего лишь бесполезный процесс отравления организма!
Эдик присвистнул:
– Чаво? Ну, ты и даешь, балакаешь по-ученому!
Алексей уверенно ответил:
– Ум блатному не помеха!
Эдик неохотно кивнул:
– Это верно. Но сейчас нам понадобиться больше ловкости, чем ума.
У пацанов в запасе был и воровской инструмент и кое-какое оружие. Ребята тут подобрались малы годами, и невелики росточком, но шустрые. Банда действовала самостоятельно. Алексею предложили перед набегом сыграть в карты. Раздавал Валик. Пацаны сидели в кругов в пещере возле костра. Но мальчишка-вундеркинд, наслышавшись еще в прошлой жизни о мошенничестве, держал ухо остро. Отличная память позволяла помнить ему все карты, и он заметил, как Валик как ему казалось незаметно, подложил туза.
Алексей с криком произнес:
– Так не честно, а ну положи пикового на место.
Валик закричал во всю глотку:
– Брешешь фраер...
Алексей накинулся на него и выбил туза. Возникла свалка. Один из шаловлив мальчишек сунул горящую головную к босым, пыльным ногам сцепившийся шантрапы. Послышались крики обожжённых пацанов, которые разлетелись в разные стороны. Эдик попытался восстановить порядок своим авторитетом и кулаком, но его мало кто слушал. В самом деле, старшему из банды вряд ли больше четырнадцати, и ведут себя в таком возрасте очень непокорно. Словно сбились воробышки.
Пацаны кидались друг на друга, молотили кулаками, по лицам. Досталось и Алексею. Лишь вдоволь отмахавшись, банда, наконец, угомонилась. У половины оказались разбиты носы, а синяки получили и вовсе все мальчики без исключений. Более спокойные девочки наблюдали за дракой в отдалении.
Эдит у которого под глазом вспух фингал, долго и грязно ругался. И в конец концов закончил:
– Идем на дело!
Пацаны оживились. Алексей ощутил в себе душевный восторг. Получалось, романтично, они сейчас совершат набег. И будет дело как в кино или интересной книге. Считать местных кулаков, продавшихся фашистам за людей, и что у них красть грешно, патриоту нельзя. Можно назвать этот поход красивым словом: экспроприация.
И мальчишки оставив девочек готовить еду и стирать белье, а также собирать хворост, двинулись к выходу. Ночью нужно быть предельно осторожными. Пацаны
Алексей, оказался в одной группе с Эдиком и парой пацанов, лет десяти-одиннадцати. Мальчишки выглядели костлявыми, но жилистыми. Вот они подобрались к обнесенному высоким забором особняку. Эдик швырнул веревку с ключиком и стал перебираться через забор. За ним последовал Алексей и два мальчика. На вершине забора пацан-вундеркинд ощутил себя словно на макушке горы. Дул холодный ветер, а внизу было темно и зловеще. Эдик шепнул на ухо:
– Тут есть собаки, надо осторожнее.
Пацан Максим, успокоил главаря:
– Фартовые их уже успели потравить, а новых пока не достали. Так что для нас лепота.
Эдик сразу же изменил планы:
– Тогда полезем в дом. Яблок у нас и так хватает, возьмем трофеи ценнее.
Алексею идея понравилась. Тем более, это было дом зама начальника одесской полиции.
Ребята не спеша спустились по веревке. После чего двинулись к особняку. Эдик как опытный вор, по одной планировке дома определил, где спальни, а где столовая.
– Сейф нам все равно не открыть, а вот в столовой серебреный прибор!
– Подсказал малолетний главарь.
И ребята направились к широким готическим окнам. Эдуард достал из кармана гвоздь, положил его на стекло и шлепнул ладошкой. Зеркальный покров разошелся мелкими трещинами. Эдуард принялся осторожно разбирать стеклышки. Александра замерев на карнизе помогал ему, а двое пацанов складывали все в одну кучу.
Стеклышки еле слышно позвякивали. Алексей чувствовал, как у него бьется сердце, уж очень он разволновался. Но вот первое стекло вынуто, и настало очередь второго. Эдик, нанося удар, старался не дышать. На сей раз получилось чуть громче, чем в первый. Пара осколков выпрыгнула, но Алексей успела поставить ладони.
Эдик снова довольно грязно ругнулся. Но что возьмешь с уголовника, и детдомовца, который и до войны успела раз двадцать сбежать и только малый возраст, позволил избежать Эдику колонии.
Разобрав второе стекло мальчишки, спустили в кухню. Не выдержав пара пацанов прихватила висящую у потолка колбасу и принялась жевать. Александр, который не был таким голодным, и более выдержанный Эдик двинулись в столовую.
Особняк выглядел богатым и ухоженным. Пол был очень чистеньким, и Алексей обеспокоился не оставят ли они своими пыльными ногами, босые следы. Кроме того в голове у мальчишки мелькнула запоздавшая мысль. Они ведь работают без перчаток и наверняка оставят за собой много следов.
Алексей шепнул на счет этого Эдуарду. Тот ответил:
– Если нас поймают на краже, то царицей доказательств станет пытка!
Алексей все же посоветовал:
– Надо будет, взяв серебро мокрой тряпок стереть все следы. Или ты не знаешь что есть далтоскопия.
Эдуард как бывалый вор равнодушно ответил:
– Знаю я эти экспертизы... Ладно, сотрем. Хотя моих следов на разных дачах уже множество осталось.
Мальчишка-главарь отправился к резному шкафу. Повернул в нем вставленный ключ... И удовлетворенно пробурчал: