Святая развратница, или Отвергнутая жена Дракона
Шрифт:
Не знаю, почему так. Возможно, какая-то часть меня так жаждала свободы, что до сих пор безумно надеялась как-то убедить герцога отменить наш брак. При последнем разговоре Юлиан вёл себя сдержаннее, и в голове засела мысль, что отныне он может меня услышать...
Подойдя ближе, выглянула из-за кустов.
На одной из аллеек находились двое: просто одетый ребёнок лет шести-семи, наверное, сын кого-то из слуг, и герцог де Армье, который... сидел на корточках перед ним, чтобы казаться с мальчиком на одном уровне.
Юлиан улыбался! Искренне, открыто, по-человечески.
– Милорд... а вы покажите мне своего дракона? – голос мальчишки подрагивал от волнения или от страха, не знаю, хотя глаза его светились диким восторгом. – Правда, что ваш дракон просто огромен?
Я затаила дыхание, сбитая с толку его словами. В смысле «ваш» дракон? Мальчик словно о питомце герцога говорил. Но ведь эти существа разумны и точно должны иметь человеческую форму! Правда, обычно они не селятся с людьми, и это всем известно. Они живут только в пределах горы Виши, по крайней мере, об этом написано в книгах.
Я до сих пор даже не представляла, как выглядят драконы в облике двуногого существа. Возможно, у них просто две ноги, две руки, голова, и на этом все сходство заканчивается? Есть ли у них чешуя в облике человека? Понимают ли они человеческую речь???
У меня закружилась голова от тысячи возникших вопросов и моря недоумения.
Улыбка герцога стала еще шире. Он потрепал мальчишку по русой голове и произнес:
– Когда дорастешь до своих десяти, я тебя даже покатаю на нём, Мика! Только ты должен быть послушным и трудолюбивым. Драконы ценят только ответственных и сильных мальчишек!
Мальчик просиял. Дернулся к герцогу в каком-то безумном порыве, словно хотел его обнять, но всё-таки сдержался.
– Спасибо, милорд! Вы так добры! А то мама не разрешает мне выходить на улицу, когда вы выпускаете дракона. Боится, что я случайно пострадаю от хвоста или меня снесёт ветром от крыльев… Но я ведь уже большой и ничего не боюсь!
Мика произнес это так задорно и с таким чувством, что Юлиан громко рассмеялся.
У меня отвисла челюсть от всей этой сцены. Боже, герцог словно другой человек! С этим ребенком он просто… замечательный!
Внутри кольнуло досадой, что мне достается только его ненависть, хотя… неожиданная надежда договориться с Юлианом вдруг очень резво расправила крылья.
Он может быть человечным! Я увидела это сейчас особенно ясно. Возможно, теперь он способен услышать меня…
Я бы прямо сейчас выскочила на аллею и снова заявила бы о том, что я Елизавета, но болью обожгло воспоминание о том, как мать угрожала угробить Нисси в случае неповиновения.
– Кто здесь? – строгий голос герцога заставил неистово вздрогнуть, и я поняла, что мое присутствие было замечено. Всё внутри похолодело, но я вынуждена была сделать шаг вперед и выйти навстречу своему противоречивому тюремщику-жениху…
Глава 19. Женская слабость...
Как только Юлиан увидел меня, всякое дружелюбие мгновенно слетело с его лица. Взмахом руки он отправил мальчишку прочь, а на меня
Решимость откровенно поговорить подверглась огромным сомнениям, в душе поднялась паника.
Герцог, как никто, вызывал во мне бурю смятения. Это было уникально. Множество раз в своей жизни я попадала под прицел неудовольствия Наставницы. Меня наказывали, отчитывали, смиряли трудом, но я принимала это, как должное, и просто терпела. Меня особо сильно ничего не задевало внутри.
Даром ли это было или просто привычкой, я не знаю, но встреча с Юлианом де Армье отчетливо подкосила во мне эту черту.
От него веяло опасностью и угрозой. Он всё сделал для того, чтобы один-единственный взгляд мог пришпилить к месту, сковать по рукам и ногам, подавить всякое желание сопротивляться или противоречить...
Но… не была бы я «лозой», если бы сейчас сдалась.
Преодолев внутреннее сопротивление, вызванное его молчаливой агрессией, я выпрямилась и решительно посмотрела Юлиану в глаза - снова холодные и отстраненные...
Словно и не было только что передо мной прекрасной сцены, исполненной дружелюбия и нежности…
– Мне нужно поговорить с вами... – произнесла твёрдо, не отводя взгляда. – Прошу вас выслушать меня, милорд. Выслушать до конца.
Юлиан насупился. Он явно боролся с собой, и некое благоразумие в нём победило. Снова победило. Его гнев на Сюзанну в последнее время стал менее ярким, поэтому герцог наловчился обуздывать его.
– Говори... – бросил небрежно и переплёл руки на груди.
«Прямо, как титан с религиозных гравюр...» – подумалось мне вдруг. Я вспомнила изображения полуобнажённых гигантов, которые по легендам считались народом, некогда служившим мифическим драконам. Этакие полулюди, славящиеся своей силой и мощью, которые вошли в историю, как красивые и неприступные существа, стоящие на порядок ниже драконов, но выше человека. На данный момент их больше не существовало, по крайней мере, так принято было считать.
Юлиан тоже был сильным. Крепкие мускулы вырисовывались даже под камзолом, и я смущённо сглотнула.
Не о том думаю, не о том...
Просто… я всегда любила разглядывать гравюры и восхищалась красотой чужих тел и их пропорций. Это было эстетическое любование, хотя за такое Наставница тоже обязательно наказала бы. Но она не могла проникнуть в мои мысли, поэтому всякий раз, как нас пускали в торжественный зал Обители, где и находились эти гравюры, я рассматривала их с огромным удовольствием и тщательностью…
Выдохнула, отгоняя совершенно ненужные ассоциации, и произнесла:
– Я понимаю, что вам трудно поверить мне, милорд… - начала осторожно, на что Юлиан тут же презрительно фыркнул:
– Я бы сказал, невозможно…
– Прошу не перебивать меня, Ваша Светлость… - произнесла я резковато, хотя тут же сама испугалась собственной строгости. Но виду не подала.
Юлиан замолчал и лишь слегка приподнял брови. Потом, наверное, рассудил, что из-за своей несдержанности потеряет лицо, поэтому кивнул, поджав губы с легким недовольством.