Святославичи
Шрифт:
– С двух сторон река, с двух сторон ров глубиной саженей шесть, - вставил Тука и громко чихнул в кулак.
Святослав засмеялся:
– Правду молвишь, боярин.
– И все же надобно Минск штурмом брать, другого пути не вижу, - стоял на своем Всеволод.
Воевода Никифор поддержал своего князя.
– Ты что скажешь, брат?
– обратился Изяслав к Святославу.
– Чего тут толковать, - пожал плечами Святослав, - не сговоримся с минчанами, придется на штурм идти. Измором нам Минск не взять, у самих ествы только-только до весны протянуть.
Изяслав
– Ну, тебе-то все едино как и где, лишь бы мечом помахать!
– Великий князь встал и перекрестился.
– Будь по-вашему, братья.
На том военный совет закончился.
Утром следующего дня к воротам Минска ушли три Изяславовых дружинника. Минчане впустили их в город, а вскоре сбросили со стены в ров три мертвых тела.
Ярославичи стали готовиться к штурму.
Несколько дней подряд стучали топоры в лесах вокруг Минска: воины валили молодые деревья, мастерили лестницы и ручные тараны, чтобы бить ими в ворота.
Ждали князья, что эти дни подойдет рать Сятополка, но так и не дождались.
Изяслав и гонцов навстречу Святополку выслал, и приступ из-за этого откладывал. Бранился со Святославом и Всеволодом, торопившим его со штурмом.
– Дождешься, брат, навалится Всеслав со своей ратью, запоешь тогда Лазаря!
– предостерегал Изяслава Всеволод.
– Всеслав ведь ночью нападет иль на рассвете, и минчане в том ему помогут. Впустят его дружину к себе через одни ворота, а на нас выпустят через другие.
Наконец, 6 февраля двинули полки Ярославичей на приступ.
Весь короткий зимний день тысячи ратников - черниговцев, киевлян, туровцев, переяславцев - карабкались по обледенелым валам, срывались вниз, снова карабкались под градом стрел и камней, летевших сверху. Минчане отталкивали от стен длинные лестницы осаждавших, и те падали в глубокий ров под вопли сидящих на них ратников. Ров был похож на муравейник от множества копошащихся на нем воинов.
Когда стемнело, прозвучал сигнал к прекращению штурма.
7 февраля окончилась неудачей вторая попытка.
8 февраля вернулись гонцы Изяслава с тяжелой вестью: все войско Святополка полегло в битве с полочанами на реке Березине.
Гонцы доставили к Изяславу очевидца сражения, которому стрелой выбило глаз. Это был сотник пешей смоленской рати Неждан. Изяславовы всадники нашли его полузамерзшего в лесу.
Послушать Неждана собрались в шатре Изяслава кроме него самого и Ярополка также Святослав с сыновьями и воеводой Перенегом. Всеволод со своими боярами Никифором и Ра-тибором, киевские воеводы Коснячко и Чудин с братом Тукой.
Неждана вывели на середину.
– Молви кратко и по делу, - приказал Изяслав. Неждан пошмыгал носом и заговорил хриплым простуженным голосом:
– Значит, два дня тому назад все это случилося. Под вечер выбрались мы к речке Березянке и стали к ночлегу изготовляться. Поразбрелись вои-то кто куда, токмо дружинники Святополковы держались все время
– Неждан со вздохом покачал рыжей головой с завязанным глазом.
– Как снопики люди валились.
– Много ли воинов было у князя Святополка?
– спросил Святослав.
– Конных гридней сотен пять да пешцев тыщи четыре, - помедлив, ответил Неждан.
– Ты видел, что сталось с князем Святополком?
– обратился к сотнику Изяслав.
– Молви всю правду, какая ни есть.
Неждан знал, что находится пред очами великого киевского князя и отца Святополка, поэтому от избытка почтения даже перекрестился.
– Говорю все как на духу, пресветлый князь. Извиняй уж меня сироту, коль я не доглядел чего. Сутолока большая там была, когда, значит, сошлись мы с полочанами в топоры да и темненько уже было.
– Ты видел Святополка иль нет?
– нетерпеливо повторил Изяслав.
– Поначалу-то, когда сеча началась, видел я его, - волнуясь, заговорил Неждан, то и дело вытирая рукавом сопли, текущие из носа.
– Бился на коне князь Святополк под стягом своим червленым во главе дружины своей. Хоть и нажимали на них сильно полочане, но дружинники Святополковы держались крепко. Звон мечей дюже громкий стоял, от людей и коней побитых снег аж красным стал. Опосля… - Неждан вдруг замолк, напряженно пытаясь что-то вспомнить, но никак не мог, отчего на его обмороженном лице с рыжей бороденкой появилось выражение досады.
– Опосля чего?
– спросил Изяслав.
– Опосля того, как упал стяг княжеский да как погнали нас полочане кого по реке, кого по лесу, я князя Святополка более не видал, - сказал Неждан и грустно вздохнул.
– К тому же стрела прилетела - хоть и на излете была, но глаза лишила, окаянная!
– Может, ты коня княжеского видел с пустым седлом?
– допытывался Изяслав.
– Коней-то пустых там много бегало, но был ли среди них Святополков, про то не ведаю, пресветлый князь, - поклонился Изяславу Неждан.
– У князя Святополка каурый конь был, а лошадей такой масти у его гридней было немало. Может статься, и спасся княже Святополк. Стемнело-то быстро, не могли ведь полочане всех наших посечь.
– Ладно, Неждан, за глаз потерянный получишь от меня гривну серебра, - сказал Изяслав, - а теперь ступай.
Дружинники набросили на плечи сотнику овчинный тулупчик и вывели из шатра.
В воцарившемся молчании все взирали на князя Изяслава, который был мрачнее тучи. Было видно, что тревога за сына вытеснила в нем все прочие заботы.
– Завтра на рассвете опять на приступ пойдем, - глухо промолвил Изяслав и уронил голову на согнутую руку.
Князья и воеводы, не произнеся ни слова, покинули шатер.