Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека
Шрифт:
— Первый и последний? — насторожился О’Рурк, — То есть, ты хочешь сказать, до сих пор никто не пытался бежать?
— Именно, — кивнул Вил. — Ближайшая земля — Новая Зеландия — в полутора тысячах миль отсюда. Единственный способ туда добраться — захватить один из челноков, которые доставляют продукты, материалы и арестованных. Челноки совершают посадку на воду не менее, чем в сотне ярдов от станции. Кроме того, море здесь кишит акулами. Сам поймешь, почему, как только окажешься на палубе.
— Понятно, — протянул Калли. — Вопрос упирается в шлюпку. Чтобы добраться от станции до
— Да. Только на номере Первом лодок никаких нет. Грузы и людей перевозят в собственных шлюпках челноков.
— Как же тогда предполагается совершить побег? — спросил Каллихэн.
— Четыре месяца назад Правление решило тайно построить лодку. Среди арестованных об этом мало кто знает. Маленький ялик собирается из полусотни отдельных частей, каждую из которых легко спрятать. Он будет готов через шесть месяцев. Потом придется ждать случая пронести все части на палубу. Когда опустится челнок, арестованные инсценируют бунт — чтобы лодку успели собрать и спустить на воду. В ялике поместится пять человек. Минимум пять — иначе нет гарантии, что удастся захватить челнок. Но и не больше пяти. Это предел.
Он замолчал. Калли задумчиво кивнул.
— Понимаю.
— Значит, пятеро получат шанс на побег. Пятеро — из почти тысячи заключенных. Как ты считаешь, какова вероятность, что мы с Доуком окажемся среди них?
— Как, теперь и ты тоже? — с усмешкой полюбопытствовал О’Рурк. — Скоро ты распределишь все места. А тебе не пришло в голову, что и я был бы не против заполучить местечко?
Вил нетерпеливо отмахнулся.
— Не время шутить! Ты сам знаешь, что будешь в шлюпке! — сказал он, подавшись вперед. — Слушай внимательно! Доука тебе придется взять, потому что тебе необходим я. А я без Доука не уйду. Ты знаешь: я сорок лет провел среди молдогов. Я владею их языком. Больше того, я научился понимать их характер, способ, которым они мыслят. С моей помощью ты сможешь договориться с молдогами. А как только ты с ними договоришься, Старые Миры будут зависеть от твоей милости!
— Например? — со внезапно проснувшимся интересом спросил Калли.
— Не знаю… соответственно твоим целям, наверное. Правительственный переворот… Мне все равно! Главное вот в чем: я могу помочь тебе избежать кровопролития. Поверь мне, я изучил молдогов, я их знаю. На борту их корабля я отправился к их планетам, исследовал там мифы и легенды молдогов. Понимаешь? Мифы и легенды — вот ключ к пониманию мышления иноразумной расы…
— Погоди, погоди, — осторожно прервал его Каллихэн.
Вил замолчал, замер, подавшись вперед, потом напряжение покинуло его; он обмяк.
— Бесполезно, — устало проговорил он. — Ты мне не веришь? Не веришь, конечно. Ты не понимаешь, насколько различается мышление людей и молдогов…
— Постой, я ведь не отказываюсь тебя выслушать. Просто ты слишком спешишь. Давай вернемся немного назад. Почему ты думаешь, что я не позабочусь о месте в шлюпке в первую очередь для себя?
Вил уставился на О’Рурка; изумление в его взгляде становилось все откровеннее.
— Не понимаю вопроса, — сказал он наконец.
— Все наоборот, —
— Но… — Вил изумленно воззрился на Каллихэна. — Ведь ты — главное звено! Кто, кроме тебя, смог бы придумать план захвата Старых Миров — с горсткой приграничников и считанными кораблями? Если кто-то и должен получить шанс вырваться отсюда и вернуться в Плеяды, это можешь быть только ты!
— Очень приятно, конечно, — сказал Калли, — но боюсь, ты несколько неверно осведомлен. Никогда и никаких планов переворота я не строил. Для такой безумной идеи нужно быть полным сумасшедшим.
Вил молча смотрел на Калли.
— Ага, ты мне не доверяешь. Понимаю. Так и должно быть. Но Калли, все заключенные на борту номера Первого знают о заговоре. Нас всех допрашивали!
— Вот как? — О’Рурк задумчиво кивнул. — Теперь начинаю понимать. Вот так и родилась эта фантазия. Параноики!
— Фантазия? — сдавленно повторил Вил, словно у него в горле был комок. — Фантазия?
— Послушай, ты сам из Приграничья, — сказал Каллихэн. — Вот и скажи: может ли подобная идея быть чем-то большим, чем безумной фантазией?
Вил сидел и смотрел на Калли — как ему показалось, бесконечно долго. Потом тяжело вздохнул. Он напоминал резиновую игрушку, из которой вышел воздух — он даже стал казаться как-то меньше.
— Фантазия… — повторил он тем же сдавленным голосом. — Так я и знал… А мы все только и держались этой мыслью, надеялись, что Приграничье захватит власть над Старыми Мирами и спасет нас. Потому Правление и затеяло постройку лодки — чтобы дать знать Конгрессу Приграничья, что мы находимся в плену. Конечно, мы должны были сами понять, это — невозможно! Но мы старались не терять веры…
— По крайней мере, Всемирная полиция веры не потеряла, — заметил Калли. — А убеждать в своей правоте они здорово умеют.
Он откинулся к стене и посмотрел на съежившегося, упавшего духом товарища. Голос Калли сохранял непринужденность, но мысленно он уже быстро оформлял некую новую идею, только что возникшую у него. Он начал, осторожно подбирая слова:
— Не вешай носа! Это безумный мир, безумная вселенная. Старые Миры убеждены, будто Приграничье вот-вот их захватит — хотя нет и намека на реальную возможность подобного переворота. Молдоги, в свою очередь, тоже без малейшей разумной причины требуют отдать им наши планеты в Плеядах.
— Что? — хмуро переспросил Вил, потом занял более вертикальное положение. — Что касается молдогов, то причины достаточно объяснимы. Их можно понять.
— Достаточно объяснимы? — Каллихэн пристально посмотрел на Вила. — Пятьдесят лет они спокойно смотрели, как мы осваиваем планету за планетой, а потом вдруг заявляют, что мы вообще не имели права там высаживаться? Где же здесь смысл? А ведь с этого и потянулась вся ниточка, с этого и началась мания Старых Миров, их страх перед Приграничьем, в результате чего мы и очутились в этом уютном месте.