Святой Грааль
Шрифт:
Он ухмыльнулся, по-волчьи показав зубы, видя недоверие на лице профессионального наемника. Тот держал кубок, опустив высокую ножку на бедро, зыркал то на окно, где висел шелковый пояс, то на дверь.
Они ждали недолго. В коридоре послышались уверенные шаги, затем дверь без стука, звонко лязгнув о стену, распахнулась, словно из коридора ударили ногой. В дверном проеме возникли двое с обнаженными мечами, а когда шагнули в комнату и увидели Рыбу, что сидел, небрежно откинувшись и держа в руке кубок с вином, один что-то сказал через плечо, вошел третий и захлопнул пинком дверь, не оборачиваясь, в его руках поблескивал металлическими частями арбалет со
Рыба сидел спиной к окну, лицо оставалось в тени. Двое подошли почти вплотную, когда передний ахнул, быстро развернулся с поднятым мечом к Олегу, что с сонным видом сидел на постели. Олег одновременно швырнул оба ножа: правой и левой рукой — трудный трюк, но с пяти шагов промахнуться еще труднее. Тут же быстро пригнулся, будто нырнул в воду — над ним жутко свистнула железная стрела из механического лука, — цапнул из угла свой меч.
Арбалетчик выхватил саблю. Олег прыгнул через трупы, спеша закончить схватку как можно быстрее. Сабля парировала первый удар, тут же умело скользнула под руку — Олег едва успел отшатнуться. С ревом он нанес страшный удар, солдат искусно уклонился, но Олег на это и ловил: его колено хрястнуло наемника в нижнюю челюсть. Наемник подпрыгнул, чувствуя во рту крошево зубов, Олег ударом кулака послал его в угол. Перевел дыхание, чутье заставило резко пригнуться, над головой просвистело железо, звякнуло о его поставленный меч. Он ударил вслепую локтем, в то место, где должен быть противник, услышал хруст и всхлип, но в шею вцепились сильные пальцы. Задыхаясь, Олег захватил невидимого противника за голову, рванул на себя, одновременно выворачивая шею. Хрустнуло, пальцы на шее разом обмякли. Он резко повернулся, выпустил нападающего.
На пол тяжело рухнул Рыба, он все еще был привязан к лавке, но на руках болтались перехваченные острым ножом веревки. Один из солдат — нож Олега торчал в его горле — корчился на полу, в руке зажата сабля, которой он, умирая, успел перерезать веревки на руках начальника.
— Добрых солдат подобрал, — согласился Олег, он тяжело дышал. — Но я не хотел тебя убивать, дурень!
В комнате среди разбросанных вещей, обломков стола и стульев лежали три трупа, а четвертый, если выживет, до конца жизни не сможет наслаждаться чисто мужской радостью: разгрызать кости, извлекая сладкий мозг, выплевывать такие мелкие огрызки, что даже умирающий от голода пес не возьмется грызть заново.
Олег поднял кубок из лужи вина и крови, отряхнул, поставил на подоконник. Внезапно послышался стон, Олег спохватился, бросился к запертой кладовке. В толстой дощатой двери, в самой середине, расщепив сосновую доску мощным ударом, торчал короткий железный хвост стрелы из арбалета. Хвост стрелы глядел почти в потолок, словно стреляли оттуда.
Олег крикнул в тревоге:
— Елена!.. Все кончилось!
Он поспешно отодвинул засов, открыл дверь, уже чувствуя по ее тяжести неладное. Елена почти висела, наколотая на стрелу: стараясь не пропустить ни слова, прижалась к двери, и когда арбалетчик нажал на спусковой крючок, железная стрела со страшной силой пронзила мертвую дверь и живое тело, созданное для поцелуев...
Олег с отвращением оглядел залитую кровью и вином комнату. Трупы, разбитая мебель... Арбалетчик изо всех сил притворяется мертвым. Олег слышал, как он тихонько охнул за спиной, когда из кладовки вывалилась залитая горячей кровью молодая женщина. Понял, паскудник, что именно его руки оборвали ей жизнь... Хотя и не по его воле.
Он сбросил с постели одеяло, достал свой мощный пластинчатый лук, выбрал
За дверью послышались тяжелые шаги, словно шагал каменный столб. Мощный голос произнес жизнерадостно:
— Сэр калика, не шарахни меня по голове!
Томас шагнул в комнату. Его качнуло, он откинулся, захлопнув спиной дверь, голубые глаза распахнулись:
— Сэр калика!.. Что это?
— Все развлекаются по-разному.
— Сэр калика, — повторил Томас, он ошалело вертел головой. — Это не совсем по-монашески!.. Я имею в виду людям вашего образа жизни надо больше молитвами, постом...
— Я их молитвами, — буркнул Олег, он спешно привязал веревку к стреле. — Будь уверен, что пост у них будет д-о-олгий! Даже вон у того, который лишь играет в жука-притворяшку.
Томас брезгливо обошел трупы, ступая на цыпочках, ухватил арбалетчика за шею, другой рукой хлопнул по затылку. Раздался щелчок, Олег одобряюще кивнул: душа арбалетчика от удара железного кулака выпорхнула из тела еще на полчаса, а за это время можно убраться далеко.
— Четверо, — проворчал Томас, — и женщина, бедолажка... Ты мог бы заслужить рыцарское звание, сэр калика! Правда, надо иметь благородное происхождение, но с этим можно что-то придумать, кого-нибудь подобрать из предков, как везде делается...
— Переживу, — ответил Олег, — но за идею спасибо. Подопри дверь кроватями, в кладовке стоит какой-то сундук с камнями. Его тащи!
— Будем держать оборону? — спросил Томас с недоверием.
— Да, как на башне Давида.
— Это не все?
— Придут еще, — заверил Олег. — Удирать надо, сэр рыцарь.
Томас гордо выпрямил спину, доспехи заскрежетали, отрезал с достоинством:
— Сэр калика, я попрошу! Рыцари не удирают.
— Ну, отступать. Ретироваться, если угодно. Ведь надо победить, верно?
— Иной раз красивая гибель достойнее хилой победы!
— Сейчас не тот случай, — заверил Олег.
Он затянул узел покрепче, Томас вытаращил глаза, а брови взлетели и спрятались под шлемом. Стрела великанская, невиданная, а веревку сэр калика привязал не за кончик, где должно быть оперение, а за середину, там выпиленная кольцевая канавка.
Олег с усилием согнул, Томас видел вздувшиеся бугры чудовищных мышц, впервые подумал с сомнением, что вряд ли натянул бы тетиву на такой лук. К счастью, он рыцарь, с бесчеловечным оружием дела не имеет, кодексом завещано быть благородным даже с лютыми врагами.
— Пойдем охотиться на слонов?
Олег, не отвечая, сел на подоконник, пинком распахнул створки. В коридоре за дверью послышались тяжелые шаги, Олег скупо улыбнулся: вовремя. Те тридцать головорезов, которыми угрожал Рыба, сейчас не на улице — поднимаются по лестницам, осматривают площадки, а самые отборные в этот момент подходят к двери...
Глава 3
Томас задвинул засов на двери с грохотом выволок, чихая от пыли тяжеленный сундук, подпер им дверь, бросил туда обломки стола, тяжелые лавки, стулья. Олег уложил рядом с собой на широком подоконнике веревку кольцами. Снизу тянуло нечистым воздухом, донесся затихающий стук копыт. Через широкую улицу высилось высокое мрачное здание, в трех зарешеченных окнах горел свет.