Святой остров
Шрифт:
Девушка помимо своей воли чувствовала себя так, словно она находится на съемках очередной серии о Джеймсе Бонде. Так и казалось, что вот сейчас из-за кораллового рифа вынырнет агент 007, непременно с внешностью Шона Коннери (Роджера Мура мисс МакДугал еще терпела, но вот Тимоти Дальтон и, в особенности, слащавый Пирс Броснан вызывали у нее стойкую антипатию), и пробулькает свое знаменитое: «Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд».
Пару сеансов довелось провести и в водах Канала. Но это все было не то по сравнению с чудесными ощущениями свободы и полета
Вода была на удивление прозрачной. Солнечные лучи на несколько футов проникали вглубь моря и, причудливо преломляясь, почти достигали дна. Оно было каменистым, покрытым валунами, переходящими в песчаный грунт с примесью битой ракушки и ила. Глубина в этом месте, находящемся на расстоянии где-то ста-ста пятидесяти ярдов от берега, составляла около пятнадцати ярдов.
Мимо прошмыгнула стайка мелких серебристых рыбешек. Медленно шевеля бледными щупальцами, куда-то двигалась большая студенистая медуза. Бетси хотела дотронуться до нее, но вальяжная обитательница морских глубин не была настроена на знакомство и устремилась вверх, подальше от нахального представителя наземных существ.
Неподалеку, на дне девушка увидела очертания корпуса затонувшего судна, судя по внешнему виду, современного. Она включила радиосвязь и спросила у Мягкова, что это за корабль. Вместо гидроархеолога ответил Мережко, сообщивший, что это остатки небольшого торгового суденышка, затонувшего в прошлом году у острова после очередной антидиверсионной операции пограничников. Пострадавших не было. Все люди спаслись, а более менее ценное оборудование снято.
– Очередная неудачно пущенная ракета? – ехидно уточнил Гор.
– Почему же, неудачно? – в том же тоне ответил лейтенант.
Бетси поспешила прервать очередную пикировку молодых людей. Тем более что ясно осознавала, что основной причиной раздоров между ними была она сама. Ведь, в принципе, парням нечего было делить.
– А ближе подплыть нельзя? – спросила девушка.
– Да зачем? – возразил Александр. – Поверь, там нет ничего любопытного. Один развороченный остов.
– Притом, может быть небезопасно, – поддержал гидроархеолога Мережко. – А вдруг там какой-нибудь хищник прячется.
Тут уж Гор решил проявить свою героическую натуру. С громким криком: «На абордаж!» он устремился к затонувшему судну. Остальные просто не успели ничего сделать, заметив только быстро удаляющиеся ласты журналиста.
Делать нечего, пришлось догонять расходившегося англичанина.
Плыть с модернизированным аквалангом было легко и удобно, а с помощью гидроускорителя еще и быстро. Бетси казалось, что она парит в небе. Сходство с небесами усиливалось и благодаря светло-ультрамариновому цвету воды. Медузы напоминали облака. Вот только водоросли чуть портили картину. Ну, где это видано, чтобы в поднебесье росла трава. Разве что, где-нибудь в раю.
– Ха! – победно вскричал Гор. – Вот и она, милашка!
Почти у самого борта судна он заметил вожделенную амфору. На первый взгляд, очень даже неплохо сохранившуюся. С разухабистым «Рул, Британ!» молодой человек устремился к своему призу. Схватил достаточно тяжелый сосуд в руки и победно поднял над головой.
– Молодец, Гор! – с легкой завистью похвалила приятеля Бетси. – Первое же погружение и такая находка.
– Поздравляю, – выдавил из себя и подоспевший Мягков. – Амфора в прекрасном состоянии. Такие здесь большая редкость.
Журналист был на седьмом небе от счастья. Он тут же захотел было возложить находку к прекрасным ножкам своей ветреной подруги детства, но вдруг заметил, что та вовсе не смотрит на него. Все ее внимание сосредоточилось на этом смазливом пограничнике.
…Ну и ладно! Найдутся и более достойные дамы сердца, которые сумеют должным образом оценить его подарок. Юноша вспомнил об аппетитно-кукольных формах Яны Градовой, напоминавшей розовых фарфоровых пастушек рококо, и почувствовал, что ему очень хочется немедленно оказаться на берегу. И чтобы непременно был вечер или даже ночь. И одинокий костер. И два обнаженных тела на теплой гальке, слившихся в одурманивающе сладких и нежных объятиях. А рядом – безмолвный свидетель, пришедший из глубины веков. Его… Нет, ИХ амфора…
Гор загорелся жаждой новых открытий. Охотничий азарт, знакомый каждому археологу, овладел молодым человеком. Он тут же предложил своим спутникам продолжить осмотр близлежащей местности. Возможно, еще чего удастся обнаружить. Не может быть такого, чтобы у его амфоры не нашлось подружек.
– Немедленно всплываем! – прервал его грезы тревожный окрик лейтенанта.
– Где, что? – ошалело завертел головой Енски-младший.
– Гор, осторожно! – воскликнула Бетси. – У тебя за спиной акула!
Журналист инстинктивно обернулся и увидел прямо перед собой тупую оскалившуюся морду большого черноморского катрана. Сонные, подернутые пленкой глаза акулы с жестоким интересом рассматривали человека. Плавники и хвост угрожающе шевелились.
– Но ведь катраны не нападают на людей! – попытался урезонить хищника Гор. – Я сам это читал!
Но, видно, акула была неграмотной и не владела в полной мере информацией о себе подобных. Поэтому, не долго думая, она широко разинула пасть, усеянную несколькими рядами острых, хоть и мелких, зубов, и ринулась на группку людей.
Тут уж не до ученых дискуссий на ихтиологические темы. Енски-младший включил на полную мощь гидроускоритель и помахал тете (или дяде, кто их, акул, разберет) ножкой.
Мягков на мгновение приотстал от группы акванавтов и прицелился в катрана из ружья. Гарпун попал хищнику прямо в передний плавник, не причинив акуле сильного ущерба. Гидроархеолог почувствовал резкий рывок. Ружье выскользнуло из его рук и, связанное прочным стальным шнуром с гарпуном, торчащим в плавнике морской твари, стало волочиться по дну следом за акулой.