Святой вечер
Шрифт:
Пожалуйста. Боже. Судьба. Кто-нибудь. Сделайте так, чтобы это прошло.
— Я пойду туда, куда ты захочешь, детка. — Мои глаза распахнулись при звуке его голоса. Грустная улыбка украсила его губы. — Как только все закончится.
Затем, поцеловав меня в губы нежным, не похожим на Линкольна поцелуем, он ушел.
Дьюс сидел на диване и молча смотрел на свой телефон. Его пальцы скользили по экрану, как будто он случайно пролистывал Instagram. Как будто это был просто еще один день. Линкольн заставил его
Я прислонилась спиной к двери и сползла на задницу. Тяжесть в груди стала невыносимой — виноградная лоза скручивала и сжимала мое сердце.
Вернись ко мне, Линкольн Хантингтон.
Пожалуйста. Он всегда ломался, когда я говорила пожалуйста.
Люцифер лег передо мной, прижавшись головой к моим ногам.
Не было ничего. Только гулкий стук моего сердца.
Я уставилась на пол под собой. Щели и сучки в темном дереве рассказывали историю, которую мог знать только лес. Когда мы с Линкольном расскажем нашу историю, мы будем злодеями или героями? Я сделаю все, что потребуется, чтобы ты была в безопасности.
Каспиан как-то сказал, что Грей — самый жестокий человек в Братстве. Неужели он так легко сдастся? Он ненавидел Братство и сделал своей личной миссией то, чтобы оно пало. Почему он должен это оставить?
Ты ему доверяешь?
Да. Доверяю.
Я должна была.
Иначе я отправила бы человека, которого люблю, на смертельный поединок с человеком, которого все остальные считают опасным.
От одной мысли, что с кем-то из них что-то случится, меня тошнило.
Раскаты грома становились все громче, ощущая физическую вибрацию на моей спине.
Дьюс посмотрел на свой телефон, затем вскочил с дивана и бросился к двери, указывая на меня одним пальцем и прижимая другой к губам. — Не двигайся.
Стук. Кто-то стучал.
Линкольн не стал бы стучать, что означало...
О, Боже.
Я отползла в сторону, затем все мое тело напряглось, когда Дьюс открыл дверь.
— Приведи ее, — сказал мужской голос.
Дьюс схватил меня за руку и оторвал от пола.
Я вырвалась из его хватки. Мне не нужно было, чтобы он меня тащил. Я была способна идти сама.
Мужчина шел впереди меня, а Дьюс позади, оставив меня зажатой между ними. Каждый жесткий шаг на лестнице был подобен предсмертному звону. Лестничный пролет освещали лишь несколько аккуратно расположенных бра на стене. Это напомнило мне Убежище.
— Где Линкольн? — спросила я мужчину, который постучал в дверь. Он шел слишком медленно. Мне нужно было спуститься вниз и выяснить, что случилось, почему этот человек стоит у двери и кто его послал.
Он был высоким, выше Линка, и крепким. Борода скрывала большую часть его лица, но глаза были холодными и серыми. Он проигнорировал меня и продолжал идти.
— Куда ты меня ведешь? — Мой голос становился громче с каждым словом. — Что случилось с Линкольном?
Тишина.
Мои мысли крутились в голове, а сердце бешено колотилось. Ничего хорошего в этом не было. С лестницы доносилась музыка, мрачная и предвещающая. Это было похоже на предзнаменование.
Я последовала за мужчиной и Дьюсом за угол и вошла в зал. Свет над клеткой был тусклым, лишь слабый отблеск исходил с балкона.
У меня перехватило дыхание, когда я увидела Линкольна. Он стоял в центре клетки. Один. И живой.
Где был Грей?
Все вокруг нас светилось красным светом от прожекторов, создавая ощущение склепа или подземной катакомбы. Моя кровь застыла от жуткого вида всего этого. Все места были пусты, кроме первого ряда за клеткой, где сидели Малкольм Хантингтон, Пирс Кармайкл и Кинг Уинстон. Видеть их, выстроившихся таким образом, в своих костюмах, с небрежно подставленными лодыжками на коленях, было слишком знакомо. Мой желудок забурчал, когда мы подошли ближе.
— Где он, блядь, находится? — Ярость Линкольна была очевидна в его голосе.
Грея здесь не было?
Грея здесь не было.
Злость уколола мою кожу, пробежав по мне, как лед, и разбив мое сердце.
Он солгал.
Я доверяла ему, а он лгал. Я позволила Линкольну довериться ему.
О, Боже. Что сейчас произошло?
Мужчина во всем черном кивнул, и Дьюс схватил меня за руку, его хватка была сильной и жесткой. — Думаю, в конце концов, ты снова увидишь своего парня, — сказал Дьюс.
Я дернула руку, но он был слишком силен. Мои ноги спотыкались на лестнице.
Глаза Линкольна потемнели и стали дикими, как только он увидел меня. — Уведите ее отсюда. — Мышцы на его челюсти сжались, когда его взгляд упал на то место, где Дьюс держал мою руку. — Прекрати, блядь, трогать ее. Убери от нее свои чертовы руки. Я сказал тебе защищать ее, а ты притащил ее прямо в логово льва?
Дьюс усмехнулся, дразня Линкольна. — Разве не для этого нужно свежее мясо?
В мгновение ока хватка с моей руки исчезла, и Линкольн схватил Дьюса за ворот рубашки, прижав к клетке.
— О, это будет хорошо, — раздался позади меня зловещий голос Малкольма.
Голый кулак Линкольна ударил Дьюса в челюсть, вдавив его голову в ограждение. Он ударил его снова, на этот раз кровь полилась из его носа. И еще раз. Еще больше крови стекало с его бровей.
Я кричала, чтобы он остановился, но он был ослеплен яростью.
Дьюс поднял руки, чтобы отбиться, но удары Линкольна были слишком быстрыми, слишком сильными.
Еще один удар. И еще один. Еще больше крови. Его лицо и грудь были покрыты пунцовой кровью. Еще удар. Пока тело Дьюса не обмякло, и Линкольн не отпустил его рубашку, наблюдая, как он падает на пол.