Святой Вроцлав
Шрифт:
Пламя расходилось по Вроцлаву, уплотняясь, оставляя за собой бесплодную и раскаленную землю; останки улиц и людей светились словно лава. И далее: через Бжег, Олаву, Легницу, через всю Польшу и весь свет, оставляя за собой пылающие могилы. Ничто не могло остановить этой золотой волны, Солнце поднималось выше, светя сильнее, делясь своей силой. Закипели озера, моря и реки; Татры и Альпы поклонились огню. Крик поднялся под
Тихо, так тихо….
Вот и закончилась книжка Лукаша Орбитовского. Признаюсь честно, я до сих пор не знаю, почему взялся ее переводить: страшилки не мое хобби, а здесь хватает и зомби, и бессмысленных убийств, не забывая уже о конечном апокалипсисе.
Но вот атмосфера книги напомнила раннего Стивена Кинга, которого я уважаю (черт побери, приятно, что у соседей-поляков имеется собственный Стивен Кинг, хотя пишет он уже и не модно; приятно познакомить любителей американского автора у нас с его польским воплощением).
Потом пошли литературные ассоциации. Даже если не быть знакомым с апокрифическими евангелиями и богатой народной христианской устной и письменной традицией, то песню А. Хвостенко «Город золотой» слышали у нас многие. Ну, ту самую, где «тебя там встретит огнегривый лев, и синий вол, исполненный очей, с ними золотой орел небесный…». Животные эти были воплощениями евангелистов Марка, Луки и Матфея. А вот у Орбитовского это шелудивый пес, однокрылая птица и кабан с одним клыком. Воплощением четвертого евангелиста — Иоанна — является ангел с мечом, а в книге: непонятно кто, историю которого мы прослеживаем во всей книге, и которая заканчивается (начинается?) на самых последних страницах.
Зато этот «ангел», дантист, пьяница, скандалист и не самый хороший отец и муж переживает потрясающие приключения, знакомясь с самыми глубинными архетипами Вроцлава — от трех королей: Чехии, Германии, Польши, до дракона, символизирующего — на мой взгляд —
А история Эвы Хартман: в ней есть что-то от Евы — обманщицы и обманутой.
Сам же Михал, которому нужно было погибнуть, чтобы преобразиться и воскреснуть — никого вам не напоминает?
Что-то в книге заставляет вспомнить и «Мастера и Маргариту» (здесь пускай каждый подумает, прав я или не прав).
Ну а сражение под Святым Вроцлавом тут же заставляет перечитать «боевые» страницы «Потопа» Генрика Сенкевича или же «Тараса Бульбы» Николая Васильевича Гоголя (его влияние тоже, ой, чувствуется!).
Что-то есть в книге от народных рассказов о преступлении и наказании (история Люцины с Беатой).
Короче, литературных реминисценций хоть отбавляй. Лично я не называл бы жанр повести «магическим реализмом» или модным сейчас «городским фэнтези». Лукаш Орбитовский ни Габриэль Гарсиа Маркес, ни Нил Гейман, ни Чайна Мьевил — он совершенно самостоятельный, состоявшийся польский писатель (в его активе несколько сборников рассказов и романы)!
А еще в книге есть город Вроцлав, который мы видели неполные сутки, но полюбили надолго, что вылилось в перевод «Бреслау Forever» и «Святого Вроцлава» (а там, глядишь, еще чего найдется, у того же Анджея Земянского).
Хотелось бы, чтобы все читатели этого перевода встретились с живым, реальным Вроцлавом, забрели в Японский Садик, сфотографировались с гномиками, выпили пивка на площади Рынок…
Перевод (как и всегда) посвящаю всем тем, кто рядом, а также людям, которых уважаю и люблю.
Переводчик: Марченко В.Б.
– 15 сентября 2013 г.