Святых не существует
Шрифт:
Не оборачиваясь, я говорю, — Привет, Коул.
В стекле я вижу его отражение: мокрые волосы, более черные, чем вороново крыло, прилипли к щекам. Темные глаза смотрят только на меня.
Дождь стекает с подола его пальто на линолеумные плитки.
— Привет, Мара.
Он проносится за мной, прижимая меня к сушилке. Его тело мокрое и холодное, твердые мышцы его груди прижаты к моей спине. На моем животе сушилка качается и гудит, распространяя тепло через меня в Коула.
Он прижимает меня к себе, как мотылька
Я чувствую, как его сердце колотится о мою лопатку. Я чувствую его горячее дыхание на своей шее.
— Тебе пора перестать прятаться, — шепчет он мне в горло. — Пришло время тебе вернуться домой.
Ужас проникает в меня - тот прилив адреналина, который заставляет кровь бурлить в каждом отдаленном капилляре, пока все мое тело не начинает пульсировать, как барабан. Запах Коула окутывает меня, не смываемый дождем, а только усиливаемый им.
Если Коул такой плохой, то почему он чувствуется так хорошо?
Кто знает, что чувствует кролик, когда ястреб приземляется и прижимает его к земле? Когда эти жестокие когти смыкаются вокруг его тела. Когда он поднимается в небо...
Может быть, момент захвата - это блаженство.
Может быть, это ощущение полета.
Я знаю только, что все мое тело трепещет в такт с сушилкой. Коул прижимает к ней мою грудь, мой живот, мои бедра. Вдавливает меня в него. Не ослабляя давления ни на секунду.
— Ты хочешь, чтобы я пришла к тебе домой? — задыхаюсь я.
— Да, — рычит он, его грудь вибрирует, как сушилка, от жара и давления у меня кружится голова.
— Нет, — говорю я, закрывая глаза и качая головой.
Его руки хватают меня за бедра, пальцы впиваются в них. Он сильнее прижимает меня к стеклу.
Вибрация оказывает на меня определенное воздействие. Я чувствую, как краснеет кожа, учащается пульс, возникает торопливое, сжимающее чувство, которое можно сдерживать так долго.
— Почему с тобой всегда так сложно? — рычит он.
Я слегка поворачиваю голову, так что мы оказываемся щека к щеке, а рты разделяет всего дюйм.
— Я хочу увидеть твою студию, — требую я.
Я чувствую его раздражение. Слышу, как скрежещут его зубы.
— Отлично, — огрызается он. — Завтра вечером.
Это безумие. Я не должна идти ни в его студию, ни к нему домой. Я должна позвонить в полицию.
Но копы мне не поверят. Они никогда не верили.
Кто Коул - мой наставник или убийца? Он защищает меня или охотится на меня?
Есть только один способ узнать правду.
Коул скользит рукой вниз по моим шортам. Он находит мою киску уже скользкой и пульсирующей. Я отчаянно жажду его прикосновений.
Я издаю протяжный стон, когда он проталкивает в меня свои пальцы.
Он толкает меня к сушилке, прижимая мои бедра к дверце. Я чувствую, как его
Я стону и дрожу, бьюсь о сушилку. Коул прижимает меня к себе своим влажным, исходящим паром телом. Прижимая меня к себе, посылая каждую новую волну через меня.
— Завтра в семь вечера, — рычит он мне в ухо. — На этот раз никаких проделок. Если ты опоздаешь хоть на минуту... я приду и найду тебя.
Я едва слышу его из-за сушилки. За горячим, жидким наслаждением, бьющимся в моих ушах.
Через мгновение он исчезает. Звучит зуммер, сушилка останавливается, а я стою на месте, ноги трясутся, и я понимаю, что точно сошла с ума.
29
Коул
Готовясь к появлению Мары, я сотни раз возвращаюсь к мысли о том, как мне ее убить.
Раньше я никогда не был нерешительным.
Я всегда точно знал, что мне делать, как будто это уже произошло.
Она затуманивает мой разум. Она затуманивает мою способность видеть.
Если я уберу ее из своей жизни, я вернусь к прежнему образу жизни. Я в этом уверен.
Проблема в том... Я не знаю, хочу ли я возвращаться.
Мара искажает мою сущность. Но в данный момент, когда я с ней... Мне это нравится. Я вижу то, чего раньше не замечал. Я чувствую вещи. Черт, я даже вкус ощущаю по-другому.
Она электрическая. Я прикасаюсь к ней, и по мне пробегает ток. Она зажигает меня, заводит, наполняет энергией.
Расплата за это - потеря контроля.
Контроль всегда был моим главным приоритетом. То, что делало меня уникальным. Источником всей моей силы.
Я не могу отказаться от него. Я не могу стать таким, как все.
В конце концов, выбор сделала Мара: я пригласил ее к себе домой. Она попросила прийти в студию.
Ей нужен художник, а не мужчина.
Мое искусство - это смерть. Так было всегда.
Я сделаю его красивым, понятным. Она заслуживает хотя бы этого.
Минуты тикают, семь часов приближаются.
В этот раз она не опоздает, я это уже знаю. Ее желание увидеть мою студию слишком велико. Это то, чего она хотела больше всего - как и Дэнверс.
Я потратил весь день на подготовку. Планирование - это прелюдия.
Ровно в семь часов Мара прибыла в студию. Я уже услышал сигнал о движении и направился к двери, чтобы поприветствовать ее. Я открываю ее прежде, чем она успевает отвести палец от звонка.