Связанные грехом
Шрифт:
И поцеловала его.
В этот раз он достиг собственного наслаждения. Насыщенное жесткое удовольствие омывало Дрейка, пока он кончал глубоко внутри нее. Столь ошеломительное освобождение почти ослепило его, он продолжал снова и снова вдалбливаться в её тело.
Когда кульминация прошла, он не отпустил ее.
Потому что больше никогда не отпустит.
Глава 5
Рассвет не принес с собой света. Полярная ночь пришла на Аляску несколькими неделями ранее, и теперь им повезет,
Только тьма. Ещё больше тьмы.
Тьма, которую обожали большинство вампиров.
Пейдж никогда не была такой, как большинство. Черт, она даже не была особенно хорошим вампиром.
Одевшись, она осторожно прокралась к дверям спальни. Едва открыв глаза, Пейдж поняла, что одна. Простыни рядом с ней оказались холодными. Одна.
Она не ждала, что Дрейк останется с ней и просто обнимет в эти тихие предрассветные часы. Обнимашки между вампирами и оборотнями невозможны — это она поняла.
Но неужели парню нужно было так быстро сваливать? Он бы умер, если бы остался с ней не надолго?
Она прижала руку к деревянной двери. До сих пор ощущала на языке вкус Дрейка.
И чувствовала его между бедер.
Секс был таким же хорошим, как она помнила. На самом деле, он оказался лучше, чем просто хорош. Дрейк всегда был фантастическим любовником, и…
Кто-то закричал.
Крики эхом разнеслись по всему дому, и Пейдж мгновенно напряглась всем телом.
Раньше она кричала для Дрейка от наслаждения. На этот раз по дому разносились крики боли.
Пейдж рывком распахнула дверь. Кто-то кричал, орал и вопил:
— «Остановись!», — заставляя её побежать по коридору.
Она бежала всё быстрее и быстрее. Пейдж бросилась вниз по лестнице, преодолевая по три ступеньки за раз и чувствуя запах крови.
Она уже выпустила клыки.
— Остановись, черт возьми, остановись! — прерывисто молил мужчина.
Она кинулась по очередной лестнице, ведущей в какой-то подвал, и…
Вервольфы преградили ей путь. Пейдж остановилась за секунды до того, как врезаться в этих парней.
Крики всё продолжались, они доносились прямо из-за двери, находящейся за живой стеной из оборотней.
Какого черта?
Она скользнула взглядом по мужчинам. И узнала двух ранее сопровождавших её оборотней… Боже, неужели это случилось прошлой ночью?
Тот парень, что поменьше, — совершивший ранее ошибку и прикоснувшийся к ней — покачал головой:
— Он не хочет, чтобы ты заходила внутрь.
Да ладно, к черту всё это.
— Он так же не хотел, чтобы ты прикасался ко мне. — Дрейк более чем непреклонно выразил свое мнение, когда в последний раз проучил этого волка. Как там звали этого парня? Марк? Мэтью?
Майкл. Этого волка звали Майкл.
Дрейк более чем ясно высказался, что парень не должен снова к ней прикасаться. И если Майкл не может сделать это…
«Тогда ты не сможешь остановить меня, волк».
Она пошла вперед. Черт возьми, стена из волков отступила назад. Похоже, никто из них не желает на самом деле физически её останавливать.
— Так что спорим, вы просто уберетесь с моей дороги. — Или Дрейк надерет им задницу.
И прежде чем хоть один из них успел отрастить яйца и остановить Пейдж, она прыгнула вперед, перемахнула через них и врезала ногой в дверь за спинами волков.
Эта тяжелая, металлическая дверь легко распахнулась от её пинка.
Офигеть. От крови Дрейка она действительно стала невероятно сильной. Она и раньше слышала, что кровь оборотня могуча, но… дерьмо. Она никогда в жизни не чувствовала себя такой сильной.
Металлическая дверь врезалась в стену, отскочила назад, прямо на Пейдж, но она легко увернулась и заметила, что оказалась в аду.
Или очень близко к аду, в котором она сама находилась последние несколько месяцев.
Вдоль стен виднелись балки. Клетки. Тюрьма. На полу кровь. Медный запах крови витал в этом подвале. Она слишком хорошо знала эту вонь. И там, посреди этой камеры пыток, привязанный к тому, что так напоминало операционный стол, лежал знакомый ей вампир.
Малкольм Дуглас. Ещё один пособник Гейба.
«Думаю, ты не смог достаточно быстро свалить».
Волки поймали его и теперь заставляли расплачиваться.
— Тебе не следует здесь находиться. — Дрейк схватил Пейдж за руки и отвернул от истекающего кровью вампира. — Черт возьми, я велел им не пускать тебя.
— Ты же сказал им не прикасаться ко мне, — ответила она, приподняв бровь, — так что они не посмели меня остановить. — Если только не хотели потом драться с разъяренным альфой.
У Дрейка на подбородке дернулся мускул.
— Ты не должна это видеть…
Малкольм безумно расхохотался:
— Идиот. То, что ты делаешь со мной… ничто по сравнению с тем, что мы сделали… с ней.
Вот дерьмо. Всё тело Пейдж словно заледенело. Малкольм не должен рассказывать…
— Мы исполосовали её всю… — прорычал Малкольм. Пейдж увидела его дикий безумный взгляд. — И пока она кричала от боли, слили всю её кровь…
Дрейк бросился к нему. Обхватил когтями шею вампира, разрезав кожу.
— Твоя смерть не будет легкой.
Малкольм лишь усмехнулся. Его клыки оказались все в крови. Пейдж знала, несмотря на крики, он не боится смерти. Парень, вероятней всего, примет её с удовольствием.
Черт… неужели он кричал, потому что знал, что она находится неподалеку? Он пытался заманить её сюда? «Чтобы я страдала… и Дрейк страдал».
— Хочешь, я расскажу тебе… — лихорадочно бормотал Малкольм, — обо всем, что мы с ней сделали?
Нет. Она ни за что на свете не хотела, чтобы Дрейк всё узнал.