Связанные грехом
Шрифт:
— Я… ты тогда сказал мне… что ни один оборотень не нападет на меня, если я одену его. — Ожерелье означало защиту стаи.
Дрейк сильными загорелыми пальцами сжал ожерелье. Затем дернул и сорвал с нее золотую цепочку, словно вонзая когти в её сердце.
— Я сказал тебе тогда, — прорычал он ещё более мрачным голосом, — это ожерелье означает, что ты принадлежишь мне.
Ах, верно, в нем всегда полыхала эта ярость.
— Но потом ты уехала. — На щеке
Пейдж отшатнулась. Умная женщина отступит, если на нее прет огромный злой оборотень.
— Ты исчезла, — прорычал он, сжимая побелевшими пальцами ожерелье, — исчезла, когда должна была стать моей.
Да, человек по имени Пейдж Слоан обещала любить его вечно. Но потом она перестала быть человеком, превратилась в то, что он ненавидел больше всего на свете.
Вампиром.
— От тебя не воняет смертью, — сказал Дрейк.
Она вздрогнула от его жестких и холодных слов. Оборотни всегда говорили, что вампиры на вкус и запах ощущались как смерть — это считалось одним из их многочисленных оскорблений. Так почему же она не ожидала от него подобного удара?
— От тебя тоже не воняет мокрой псиной. — Она никогда не видела его животную половину. И не хотела этого. Пейдж расправила плечи. — Наверное, мы оба полны сюрпризов, да?
— Чертовски верно сказано.
Она скрипнула зубами. Конечно, глупо было ожидать, что этот мужчина кинется к ней, обнимет и поклянется в вечной любви. Этой своей мечте она позволила умереть давным давно. Но, черт побери, он что хотел разорвать её душу на части?
— Послушай, понимаю, ты не очень-то рад меня видеть…
Дрейк шагнул к ней. Она снова отступила. Последнее, что ей сейчас нужно, ощутить на себе его большие горячие руки. Когда он прикасался к ней, её охватывало сильнейшее возбуждение. У нее слишком долго не было любовника.
Никого, кроме него.
Верно. Чертовски долго.
Но страсть подождет. Пока.
— Знаешь, как долго я искал тебя? — оскалился Дрейк. Она могла видеть кончики его клыков. Наверное, это не очень хороший признак. Что там об этом говорили в мире вампиров? Клыками волка вымощена дорога в ад. Он медленно покачал головой и сказал: — Ты исчезла.
Не то чтобы она хотела его бросать. Но ему предстояло стать следующим альфой стаи, а её…
Укусили.
— Не думаю, что ты хотел бы увидеть вампира на своем пороге. — Частично её гнев — который она обычно так старательно сдерживала — прорвался сквозь её слабый контроль. — Даже если это вампир, с которым ты трахался.
Он кинулся на нее. Она должна была предвидеть нечто подобное, но слишком долго жила среди людей, а оборотни, черт возьми, могли двигаться слишком быстро.
Через две секунды он уложил её на постель, распластав на простынях и прижав руки к матрасу.
— Тогда ты не была вампиром.
Он прижался к ней всем своим мускулистым телом. Нет, поправка, он прижался к ней всем своим возбужденным мускулистым телом. Его внушительный напряженный член ни с чем невозможно было спутать.
— Тогда ты была человеком, — сказал он, крепче её сжимая. — Не вампиром, не…
Сейчас не имело значения, кем она была раньше.
— Теперь я вампир. — Его заклятый враг. Только… он всё ещё хотел её. Она думала, оборотни терпеть не могли её вид. Об этом ей рассказывали достаточно часто.
Голос из её кошмаров прошептал в голове: «Как думаешь, он когда-нибудь снова захочет тебя? Один взгляд, один вздох… и ты умрешь, как только он узнает, кто ты».
И она не сможет снова возродиться.
Она ждала, когда он вопьется когтями в её горло. Пейдж не хотела этого видеть и прикрыла глаза. Она бы запомнила его прежним. Если бы Дрейк помнил её такой же.
Некоторым мечтам просто не суждено сбыться.
Пейдж вдохнула его аромат — силы, мощи, мужчины — и стала ждать своей второй смерти.
Глава 2
Под ним лежал призрак. Призрак, которого преследовало больше кошмаров, чем Дрейк мог сосчитать.
Она замерла, неподвижная, словно статуя, с бледными и совершенными чертами лица. Высокий изгиб скул, маленький дерзкий носик и чувственные, словно созданные для греха губы. Её темные, словно ночь, которую он всегда обожал, волосы обрамляли лицо.
И она даже не шевелилась. Казалось, она вообще не дышала.
Почему?
— Сделай это, — прошептала Пейдж по-прежнему соблазнительным и грешным голосом, который в прошлом слишком много раз подводил его к краю. — Просто… сделай это быстро.
Он правда надеялся, что она говорит не о сексе. С ней секс по-быстрому не сработает. Ему всегда нужно было брать её снова и снова, изливаться в нее, полностью потеряв себя.
Она слегка приоткрыла глаз. И уставилась на него зеленым взглядом.
— Ты не… не собираешься убивать меня?
Какого. Хрена. Происходит. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать угрожавшую затопить его ярость.
— Пока нет, — огрызнулся он.
Пейдж задрожала под ним. Она и раньше так вздрагивала, но от удовольствия.
Не от страха.
Он почти мог попробовать на вкус охвативший её ужас. И возненавидел этот аромат.
— Как? — Дрейк казался слегка не в себе. Как она стала вампиром? Выбрала ли она эту жизнь сама? Некоторые люди хотели стать вампирами. Они отправлялись на поиски укуса, дарующего вечную жизнь.
Дураки. Цена за вечность равнялась рекам крови и смерти.
Он не думал, что Пейдж станет похожей на тех отчаянных идиотов. Он так же не думал, что она исчезнет и оставит его страдать десять долгих лет.