Связанные любовью
Шрифт:
Словно уловив сомнения Геррика, герцог кивнул и сдержанно улыбнулся:
— Не вините Бориса. Он всего лишь выполняет мой приказ.
Глава 20
Стефан сложил руки на груди, изо всех сил стараясь скрыть недовольство несвоевременным появлением Геррика Герхардта.
В глубине души он понимал, что не может просто взять и увезти Софью в Англию. Как-никак она не какая-нибудь деревенская девчонка без родственников и связей. Но он не сомневался, что
Не имея за спиной такого опыта общения с женщинами, Стефан тем не менее мог определить, нравится он женщине или нет. Что касается Софьи, то стоило им оказаться близко друг к другу, как воздух, казалось, накалялся от неудовлетворенного желания.
При правильном подходе он, конечно, доказал бы ей, что глупо отказываться от влекущей их друг к другу страсти. Что они так и останутся в ловушке, пока не дадут выхода чувствам, пока все не пойдет естественным путем.
Появление Геррика лишало его возможности умыкнуть Софью, не поднимая лишнего шума. Этот суровый, не знающий пощады человек запросто бросил бы его в царскую темницу при малейшем подозрении, что Стефан намерен увезти Софью в Мидоуленд.
— Должен сказать, весьма необычное место для английского герцога. — Геррик смотрел на него с нескрываемой настороженностью.
— Полностью с вами согласен.
— Ваше присутствие здесь как-то связано с Софьей? Стефан взглянул на двух слуг, которые не спускали глаз друг с друга.
— Может быть, продолжим разговор в более подходящей обстановке?
— Как вам будет угодно. — Они зашагали по тропинке. Геррик не стал прятать пистолет, и Стефан понимал — это не случайность, а предупреждение. Черт бы его побрал. — Насколько серьезна ее рана?
Стефан остановился и, повернувшись, укоризненно посмотрел на Геррика, давая понять, что беспокоиться следовало бы раньше и что опасности Софья подверглась в том числе и по его вине.
— Ничего серьезного, но ей довелось пережить нелегкое испытание, и душевные раны будут заживать дольше, чем рана телесная.
Геррик заметно побледнел:
— Сэр Чарльз…
— Нет. Думаю, что нет. — Стефан понимал, что так испугало Геррика, и сам разделял этот страх. — Но он определенно издевался над ней и запугивал всех троих. К счастью, у Софьи крепкая натура и смелости ей не занимать. Другая на ее месте просто сломалась бы.
Геррик уже взял себя в руки и снова спрятал эмоции за холодной маской бесстрастности.
— В ее храбрости никто никогда и не сомневался.
— В ее храбрости — нет. — Стефан выдержал многозначительную паузу. — Сомнение вызывает здравомыслие ее советников.
Похоже, герцог намекает, что ему известно о цели поездки Софьи в Англию? Геррик вопросительно вскинул брови.
— Так вы последовали за ней?
— К счастью для вас. Сэр Чарльз определенно намеревался убить ее. Если бы не я, вы
— Борис упомянул, что это Софья ударила ножом сэра Чарльза, — парировал Геррик.
Удар достиг цели. Стоило закрыть глаза, и перед глазами вставала страшная картина: бледная Софья в лапах безумца, кинжал у ее горла и кровавая нить у нее на шее.
Стефан знал — это останется с ним навсегда.
— Никакая храбрость не помогла бы ей противостоять целой банде разбойников, — холодно сказал он. — Лишь благодаря удаче мне посчастливилось попасть сюда раньше, чем сэр Чарльз перерезал ей горло.
Это был уже откровенный выпад, и Геррик неприязненно поморщился.
— Что вы хотите, Стефан? Медаль? Император несомненно будет рад приколоть вам на грудь орден Святого Владимира.
— Я хочу понять, как могла княгиня столь легкомысленно принести в жертву свою невинную дочь ради того лишь, чтобы избежать скандала.
Лицо старого солдата застыло словно каменное. Стефан не сомневался, не будь он герцогом Хантли, Геррик без малейших колебаний заковал бы его в цепи и бросил в каземат.
— Ценю вашу заботу о Софье, — сухо произнес он, — но никто не давал вам права вмешиваться в русские дела.
— В русские дела? — вскипел Стефан. — Черт возьми, ее ведь едва не убили!
— Я понимаю всю серьезность ситуации и уверяю вас, что по возвращении в семью она будет находиться под надежной защитой.
— Это еще предстоит решить.
— Ваша светлость…
— Думаю, вам следует знать, что письма, украденные Софьей из моего дома, пропали. — Лишь перебив возмущенного солдата, Стефан понял, что выбрал не самое подходящее время для этого заявления.
— Кто, по-вашему, мог их взять? — спросил Геррик.
— Софья подозревает, что слуга, который и помог сэру Чарльзу сбежать, прихватил их для каких-то своих целей.
— Проклятье, — пробормотал Геррик, явно расстроенный новостью. — Их нужно найти.
— Но только без помощи Софьи. Он снова посмотрел на Стефана.
— Вы говорите от ее имени?
— Кто-то же должен.
— Простите, ваша светлость, но, боюсь, вы слишком много на себя берете.
— Не я рисковал ее милой шейкой, когда отправлял за море, чтобы выкрасть чужие письма и ускользнуть от опасного безумца, следившего за каждым ее шагом.
Старый солдат сделал шаг вперед. Обычно его предупреждения воспринимались с первого раза и повторять их не приходилось, но на этот раз, как говорится, коса нашла на камень. Стефан был не из тех, кого легко запугать.
— Безопасность Софьи больше не ваша забота, — негромко, но с угрозой проворчал Геррик.
— Здесь все моя забота, — усмехнулся Стефан. — Позволю себе напомнить, что письма, из-за которых все началось, принадлежали моей матери.
— Вы сейчас не в Англии, а в России.