Связующие узы
Шрифт:
– Вы хорошо обыскали пиджак?
– Перед тем как вернуть, я прощупал его, – ответил Маккензи, однако в голосе охранника больше не чувствовалось прежней уверенности.
– Репортеры все еще крутились у вашего стола?
– Да.
– И они продолжали задавать вопросы?
– Да.
– Я смотрела сюжет в телевизионных новостях о гибели мистера Хейеса. В студии есть фотографии, на которых видно, как он проходит через металлоискатель. Во время обыска мистера Хейеса снимали?
– Полагаю, да.
– Значит, были включены прожектора и, кроме того,
– Да, и все же я выполнял свою работу как положено.
– Пожалуйста, вспомните все подробности той процедуры, офицер Маккензи. Вы вернули мистеру Хейесу пиджак и портфель до или после того, как он прошел через металлоискатель?
Маккензи мгновение молчал, силясь вспомнить, и затем сказал:
– После.
– Можно ли предположить в таком случае, что мистер Хейес мог незаметно опустить что-то в карман пиджака или в портфель во время беседы с вами о "Блейзерах" или когда репортеры на мгновение отвлекли вас яркими вспышками и болтовней?
– И что же вы имеете в виду?
– Нечто вроде вещественного доказательства номер 1.
Челюсть у Маккензи отвисла, Керриган бросил на Аманду взгляд, полный недоумения, а в зале среди зрителей пронесся низкий гул изумленного перешептывания. Судья Робард ударил молотком по столу.
– Ничего подобного не было, – настаивал Маккензи.
– Но могло быть?
– Все возможно, конечно. Только Хейес не проносил никакого ножа. А даже если бы и пронес, все равно убийство-то совершил ваш парень.
– Предлагаю не принимать во внимание последний ответ, ваша честь, – сказала Аманда. – Больше вопросов к свидетелю у меня нет.
– Хорошо, я не приму во внимание последний ответ, мисс Джеффи, – ответил судья Робард, – и все-таки я не совсем понимаю, куда вы клоните. Полагаю, вы сможете объяснить свою позицию позднее.
– У меня нет никаких вопросов к офицеру Маккензи, – сказал Тим Керриган, не скрывая своего удивления поведением Аманды.
– Есть ли какие-либо другие свидетели с той и другой стороны?
– Нет, – почти хором ответили Аманда и Керриган.
– Вам слово, мистер Керриган, ибо на вас лежит обязанность обоснования обвинения.
– Вопрос, который стоит в данный момент перед судом, заключается в том, можем ли мы доказать виновность мистера Дюпре в убийстве Уэнделла Хейеса. Если нам это удастся, суд должен будет отклонить просьбу об освобождении заключенного под поручительство. Как все мы только что слышали, по свидетельству офицера Бакли, в комнате для встреч с адвокатами в тот момент находились только два человека – жертва, Уэнделл Хейес, и обвиняемый – и они были заперты в ней. В своих показаниях он также заявил, что видел, как мистер Дюпре нанес удар ножом мистеру Хейесу. Также было оговорено, что орудием, использовавшимся для убийства мистера Хейеса, было вещественное доказательство номер 1. Мне кажется, ваша честь, что я никогда прежде не слышал более убедительного доказательства чьей-либо вины.
Керриган сел, и встала Аманда.
– Давайте сразу расставим все точки над i, мисс Джеффи, – сказал Робард. – Вы собираетесь настаивать на том, что Уэнделл Хейес пронес в тюрьму вещественное доказательство номер 1?
– Нет никаких свидетельств, которые противоречили бы этому утверждению.
Робард улыбнулся и покачал головой:
– Я всегда считал вас одним из самых разумных и творческих адвокатов в Орегоне и должен сказать, что сегодня вы меня не разочаровали. Ну-с, почему бы вам не продолжить и не открыть нам следующий шаг в ваших логических рассуждениях?
– Если Уэнделл Хейес пронес нож в тюрьму, мой клиент в таком случае действовал в целях самозащиты, а это сводит на нет обвинения, выдвигаемые мистером Керриганом.
– Вы были бы бесспорно правы, но только в том случае, если бы существовали свидетельства, доказывающие то, что мистер Хейес нападал на вашего клиента. Однако единственное свидетельство, которое я здесь слышал, сводится к тому, что мистер Дюпре размахивал ножом и наносил им удары мистеру Хейесу. Он даже угрожал офицеру Бакли.
– Тем не менее офицер Бакли не видел того, что произошло в комнате для встреч с адвокатами в очень важный промежуток времени между тем моментом, когда он их запер вдвоем, и тем, когда увидел, как мой клиент наносит удар ножом мистеру Хейесу.
Робард усмехнулся и наклонил голову.
– Мисс Джеффи, вы получаете пятерку, нет, пятерку с плюсом... за стремление к победе, и все-таки приз от вас ускользнул. Я отказываю в освобождении на поруки подозреваемого в убийстве Уэнделла Хейеса и назначаю залог под поручительство в деле об убийстве сенатора Тревиса в один миллион долларов. Если нет каких-либо других доводов и возражений, судебное заседание считается закрытым.
– Он даже не обратил внимания на то, что вы сказали, – мрачно заметил Дюпре.
– А я и не рассчитывала на то, что он примет мои доводы во внимание, Джон.
– Значит, меня можно считать трупом?
– Вовсе нет. Я же говорила: наш судмедэксперт готов свидетельствовать, что ваши раны могли быть получены только в результате самообороны. Другим словами, вы получили их, защищаясь, а не нападая.
– Так почему же вы не сказали это судье?
– Потому что была уверена – подобные доводы вряд ли смогут изменить мнение столь твердолобого судьи, как Робард. Кроме того, я хочу припасти парочку-другую сюрпризов для суда. Мы прорабатываем и еще целый ряд направлений защиты. Так что не отчаивайтесь.
Аманда поговорила с Дюпре еще несколько минут, а затем жестом дала знать Ларри Маккензи, что ее клиента можно отвести назад в тюрьму.
– Мне было неприятно наблюдать, как этот таракашка морочит вам голову, – сказал Маккензи, резко дернув Дюпре за кандалы и таким образом заставив его встать.
– Извините за неприятный сюрприз, но мне пришло в голову вызвать вас в качестве свидетеля только после того, как со своими показаниями выступил Бакли.
– Не стоит извинений, – сказал Маккензи, и все-таки Аманда почувствовала, что какая-то обида на нее у конвоира осталась.