Сын дракона, внук дракона
Шрифт:
Если вампиры чувствовали себя на ночном холодке точно рыбы в воде, не могу похвастаться тем же. Я основательно продрог и начал терять терпение. Проклятый вервольф не спешил показываться, я уже усомнился в достоверности оперативной информации, когда на освещенной прожектором луны полянке возникла смазанная скоростью черная тень, и блеснули два зеленых огонька.
Раздраженный и замерзший, я открыл рот, чтобы скомандовать орлам и блестяще завершить операцию, но то же самое предвидение удержало мой язык от опрометчивых слов.
Здоровенный
Черная вода лениво булькнула, неспешно колыхнулся ковер ряски и тины, из омута вынырнула отвратительная мокрая башка. Я едва не треснул себя кулаком по лбу, только строгие правила маскировки помешали мне сделать это. За такое голову отрывать следует! Ведь говорил же фельдмаршал о вербовках среди водяных и леших, однако все наши усилия как-то незаметно сосредоточились на цивилизованных бесях, тяготеющих к жилью и самому человеку. Вольная природа осталась неохваченной, за что сейчас и придется расплачиваться — свято место пусто не бывает. Нашим промахом не замедлили воспользоваться враги. Придется теперь Малюте крепко поработать, прежде чем выяснится много ли пособников навербовала иноземная нечисть среди наших доверчивых бесей.
Водяной тем временем ловко выскочил из воды и уселся рядом с вервольфом. Был он черен и толст, больше всего походил на огромного сома, если бы не карикатурное человеческое лицо и три ряда острейших акульих зубов в широкой лягушачьей пасти. Управиться с водяным было проще простого. Ведь во исполнение собственного приказа я носил нательный крестик, а молитвою да крестным знамением обратать водяного хозяина куда как нетрудно.
Я вновь открыл рот, чтобы приказать орлам начать операцию, но во второй раз что-то удержало меня.
— Скоро? — недовольно квакнул водяной.
Вервольф, переминаясь с лапы на лапу, кивнул и проворчал:
— Он, как правило, не опаздывает.
Водяной шумно вздохнул.
— Скорей бы. Не люблю воздух.
Вервольф на это не ответил, он шумно скребся задней лапой, вычесывая блох. Водяной глядел на это с явным неодобрением.
— Правильно ли мы поступаем, связавшись с этой нечистью?
Вервольф зевнул.
— Враг наших врагов — наш друг.
— Однако уж больно он… нечист.
— Даже для тебя?
Водяной ехидно хрюкнул.
— О себе я не говорю. Даже для тебя.
В горле вервольфа заклокотало.
— Мы еще побеседуем на эту тему.
Водяной расправил длинные соминые усы, свивавшиеся кольцами.
— Это ерунда. Больше другого меня смущает его пристрастие к огню. Лично я огня терпеть не могу, да и ты, кажется, не слишком уважаешь.
— Это верно, — кивнул вервольф.
— Так может… не надо…
— Нет, надо. Если есть возможность прижечь им пятки, я не откажусь.
— Как знаешь, тебе видней.
— А вот и он, — радостно тявкнул вервольф.
Легкое облачко закрыло полную луну, и поляна вмиг погрузилась во тьму. А потом все вокруг залил мрачный темно-багровый свет, точно в небесах вдруг отворили печную дверцу, и отблеск плененного огня лег на землю. В душу ядовитой змеей заполз страх. Самый обычный, вульгарный страх. До сих пор я общался с темными силами мимоходом, на бегу. А сейчас я понял, что предстоит нешуточная схватка. Никогда раньше да и потом мне не приводилось встречать такую странную компанию: вервольф, водяной и зубчатопламенный ифрит. Вот уж кого я не ожидал встретить, но…
Ифритов я не видел ни разу, и сейчас смотрел во все глаза. Больше всего он походил на облако раскаленных газов, вырвавшееся из домны вместе с потоком жидкого металла — точно такие же струящиеся черно-красные отсветы, действительно напоминающие мельтешение зубчатого колеса. Разглядеть получше заморского гостя пока не удалось.
Когда чудовище опустилось на поляну, водяной испуганно попятился. Ведь его родной стихией была все-таки вода. Зато вервольф остался на месте, только сел поудобнее, обвив лапы хвостом.
Ифрит все время нервно крутил башкой, похоже, он чуял постороннее присутствие, хотя и не догадывался, кто следит за ним. От взгляда мутных багровых бельм тут же с треском занимались кустики и молодые деревца. Сонную воду омута словно хлестнули раскаленным бичом. При виде такого кощунства водяной страдальчески поморщился, а я подумал, что расколоть сообщников совсем нетрудно. Не могут создания противоположной природы столковаться, для этого следует быть гораздо умнее, чем эти простаки. Разделяй и побеждай!
— Зачем звал? — неприветливо осведомился вервольф, встряхивая головой. Оказалось, что на шее у него болтается на золотой цепочке какой-то амулет. Может именно он придает зверюге столько уверенности? Ведь даже ифрит с заметно робостью поглядывал на волчару.
— Средоточие вселенной, высокосановный, вознесенный до луны, со свойствами Юпитера, с небесно-пышным двором, могущественный как Тамерлан, победоносный как Искандар, с бесчисленным как звезды войском… — зачастил ифрит. Вервольф по возможности незаметно зевнул. — …источник справедливости и правосудия, уничтожитель несправедливости и притеснения, опора демократии, надежда прогресса, двигатель цивилизации, тень Аллаха на Земле, всепресветлейший Азият-баши соизволил говорить моими устами…
Вервольф зевнул с гулким подвыванием. Зато меня пробрало, точно за шиворот плеснули стаканчик виски со льдом. Противно и холодно. Вот откуда гарью потянуло! Поистине, один дурак задаст столько вопросов, что и сотня мудрецов не ответит. Не принято говорить о покойниках скверно, но П. был изрядно глуп. А вот здесь он сумел угадать. Зато многомудрые аналитики во главе с М. промазали. Ведь бредни об исламских террористах мы все дружно высмеяли. И зря. Урок на будущее.
— …предлагает мир и союз.