«…сын Музы, Аполлонов избранник…». Статьи, эссе, заметки о личности и творчестве А. С. Пушкина
Шрифт:
В начале царствования император Александр I намеревался поддерживать добрые отношения с Наполеоном. Однако власть Наполеона крепла, и он перестал считаться с желаниями русского императора, который в свою очередь не обнаруживал желания помогать ему в соперничестве с Англией. Наполеон принял титул императора, короновался в Милане итальянской короной, присоединил Геную и изменил конституцию Голландии. Император Александр потребовал восстановления сардинского короля, возвращения Швейцарии и Голландии свободы выбирать себе образ правления, разделения Европы по естественным границам, горным хребтам и национальностям. Из-за этих разногласий началась Первая мировая война с Наполеоном, закончившаяся Тильзитским миром. По словам Пушкина, «Тильзит надменного героя последней славою венчал» («Наполеон»). Если б Россия с большим безразличием отнеслась бы к последовавшему вскоре после этого мира присоединению к Франции территории Ольденбурга и Северогерманского побережья, то война 1812 года могла бы быть
Весною 1812 года началась война. Наполеон двинул на Россию огромные силы.
Юноша Пушкин описывает движение вражеских полчищ, как грозный поток, уничтожавший все живое:
И быстрым понеслись потокомВраги на русские поля…Дымится кровию земля;И селы мирные, и грады в мгле пылают,И небо заревом оделося вокруг…Идут – их силе нет препоны,Все рушат, все свергают в прах.Но Русь поднялась:
На рать иноплеменных,России двинулись сыны;Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных,Сердца их мщеньем зажжены [92]Патриотический порыв, охвативший в то время Россию, не первый раз поднял на врага всю русскую землю. История России знала Куликовскую битву и время Минина и Пожарского. Но такие подъемы национального самосознания не составляют особенностей русской истории. Иное дело – сожжение Москвы. Люди, привыкшие ценить материальные блага, видящие в своей собственности частицу самих себя, нелегко решаются на истребление имущества, с единственною целью не оставить их неприятелю. Историк XIX века Файф {197} описывает, как медленно разгорался в Пруссии народный гнев против Франции, прежде чем Пруссия решительно встала на борьбу с Наполеоном. «Необходим был опыт страданий целого ряда лет, – нарушение французским солдатом семейного покоя, вид жилищ, лишенных скота, отобранного для прокормления вторгнувшейся в Россию армии… прежде чем в прусской нации занялось то пламя, которое во Франции, Испании и России вспыхнуло само при первом появлении неприятеля» {198} . Но в России вспыхнуло не только пламя народного энтузиазма, вспыхнула и ее древняя столица, подожженная руками самих русских. Этого не знала история других народов.
92
Неточная цитата из стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» (1829). Ср.: у Пушкина:
Страшись, о рать иноплеменных!России двинулись сыны;Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных<,>Сердца их мщеньем зажжены.197
Файф Чарльз Алан (1845–1892) – вице-президент Лондонского Королевского Исторического Общества, автор труда «История Европы XIX века».
198
См.: Файф Ч. А. История Европы XIX века. М., 1889. Т. 1. С. 335–336.
Москва пережила три великих пожара. Ее сжег Тохтамыш {199} в XIV веке, когда вторгся в пределы Московского княжества, чтоб отомстить за побоище на Куликовом поле. Второй раз горела Москва в Смутное время, когда во время восстания в Москве поляки и немцы заперлись в Кремле и Китай-городе и зажгли город. Москва выгорела тогда почти дотла.
Эти первые великие пожары Москвы были делом вражеских рук. Никто не мог ожидать, что третий раз это сделают сами русские:
199
Тохтамыш (ум. 1406) – хан Золотой Орды в 1380–1395 гг., хан Тюменского ханства с 1400 года, один из потомков Джучи, старшего сына Чингисхана.
– пишет Пушкин, –
Все пламень истребил. Венцы затмились башен,Чертоги пали богачей. [93]Обращаясь к европейским народам, Пушкин говорит:
И на развалинах пылающей МосквыМы не признали наглой волиТо го, под кем дрожали вы [94] .93
Из стихотворения А. С. Пушкина «Воспоминания в Царском Селе»(1829).
94
Неточная цитата из стихотворения А. С. Пушкина «Клеветникам России». Ср.: у Пушкина:
Что на развалинах пылающей МосквыМы не признали наглой волиТого, под кем дрожали вы.Наполеон и его армия оказались в ловушке. Вступление в Москву было началом гибели Наполеона. Россия пожертвовала своей столицей, чтоб погубить врага.
Началось отступление, преследование врага по пятам, и русские войска вошли в Париж. Казалось, наступил конец Франции:
В Париже росс! – Где факел мщенья?Поникни, Галлия, главой,Но что я зрю? Герой с улыбкой примиреньяГрядет с оливою златой.Еще военный гром грохочет в отдаленье,Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,А он – несет врагу не гибель, но спасеньеИ благотворный мир земле [95] .95
Стихотворение А. С. Пушкина «Воспоминания в Царском Селе» (1829): «Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья».
Действительно, русский император, изгнав врага из российских пределов, сначала заявляет, что он не заключит мира, пока не будет восстановлена Пруссия, а потом, когда прусский главнокомандующий Блюхер одержал победу при Ватерлоо над возвратившимся с Эльбы Наполеоном, Александр спас Францию от злобной мстительности немцев.
Из всех союзных держав самою нетребовательною после победы была Россия. В своем воззвании к войскам, накануне вступления во Францию, император Александр I говорил: «Мы перейдем Рейн, проникнем в страну народа, с которым ведем кровопролитную, жестокую борьбу. Мы уже спасли, прославили наше отечество, возвратили Европе свободу и независимость. Да царствует на всей земле мир и спокойствие, да преуспевает каждое государство под своим собственным правлением и своими законами… Враг, вторгнувшись в нашу Империю, причинил нам много зла и за то понес жестокое наказанье. Гнев Господень поразил его. Не будем ему подражать. Милосердный Бог не любит жестоких и бесчеловечных. Забудем причиненное ими нам зло: принесем им не мщение и ненависть, но дружбу и готовность к миру. Слава России заключается в поражении вооруженного врага и благодеяниях к безоружному неприятелю, мирным жителям» {200}
200
В оригинале: «Воины! Мужество и храбрость ваша привели вас от Оки на Рейн. Они ведут нас далее: мы переходим за оный, вступаем в пределы той земли, с которою ведем кровопролитную жестокую войну. Мы уже спасли, прославили Отечество свое, возвратили Европе свободу ее и независимость. Остается увенчать подвит сей желаемым миром. Да водворятся на всем шаре земном спокойствие и тишина! Да будет каждое царство под единой собственного правительства своего властью и законами благополучно! Да процветают в каждой земле, ко всеобщему благоденствию народов, вера, язык, науки, художества и торговля! Сие есть намерение наше, а не продолжение брани и разорения. Неприятели, вступая в средину царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели за оное страшную казнь. Гнев Божий поразил их. Не уподобимся им: человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство. Забудем дела их, понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку». См.: Собрание высочайших манифестов, грамот, указов, рескриптов, приказов войскам и разных извещений, последовавших в 1812, 1813, 1814, 1815 и 1816 годов. СПб., 1816. С. 151.
Конец ознакомительного фрагмента.