Сыночек в награду. Подари мне любовь
Шрифт:
– Спасибо за гостеприимство, но мы найдем съемное жилье и съедем, – упирается она, поймав мою реакцию.
– Уже нашли однажды, – бросаю недовольно. – Теперь с риелтором мои юристы разбираются, – не выдержав, упрекаю ее за наивность.
Слежу исподлобья, как воспламеняется Ева. Но молчит, потому что признает свою ошибку и все-таки опасается меня. Я же изучаю каждый ее жест.
В обычное время она создает впечатление забитой, отчаявшейся девушки, согласной на все. Но при малейшем давлении с моей стороны вдруг показывает зубки. Гордая, со стрежнем, принципами
Чем ближе знакомлюсь с ней, тем сильнее хочу помочь им с сыном и… оставить рядом.
Сегодня я это четко осознал, когда вернулся в пустой дом и не обнаружил шумных, надоедливых гостей в нем. Чуть больше суток мне хватило, чтобы привязаться. Возможно, определенную роль сыграло сходство Евы с той, чье фото я только что спрятал в ящик стола. Но только на первый взгляд. И лишь внешне.
В душе Ева и Ольга абсолютно разные. Противоположности. Казалось бы, распознав это, я должен был остыть. Но каждое несовпадение лишь сильнее притягивает меня к Еве. И вызывает особое ощущение, будто мы знакомы вечность.
Понимаю, что поступаю эгоистично и не совсем адекватно. Становлюсь одержимым, как и предсказывала Каролинка. Но продолжаю убеждать воинственную фею остаться.
– Первое время вы, Ева, поработаете в автосервисе, принимая заказы на аэрографию, потому что на данный момент больше некому. И параллельно будете вникать в дела компании.
– Тимур Викторович, вы предлагаете мне не только крышу над головой, но и часть бизнеса. Просто так? – выдыхает шумно, а я в ответ невозмутимо киваю. – Я не принимаю столь щедрые подарки от посторонних людей. Это неправильно. За все в мире надо платить, – постановляет угрюмо. – А мне вам дать взамен нечего, – вновь закрывается, складывая руки на груди.
– Вы правы, но не в нашем случае, – упираюсь затылком в подголовник кресла. И моя расслабленная поза по какой-то причине действует на Еву раздражающе. – Я давно планировал избавиться от автобизнеса. Я не хочу этим больше заниматься. Ничем, что хоть как-то связано с машинами, – запинаюсь, когда воспоминания пробиваются изнутри отравляющими ростками. Давлю их беспощадно.
Уверен, Ева видит во мне пресыщенного жизнью и избалованного деньгами богача. Думает, я играю с ней, и пытается разгадать правила. Но все гораздо банальнее: мне действительно ничего не нужно. Так что я был бы рад, если бы хоть кому-то помог. Особенно, если этими "кто-то" стали бы Ева и ее сын.
– У вас есть Влад Аркадьевич. Вы же ему передаете дела, – резонно отмечает.
– Да, но он не справляется в одиночку. На подхвате еще Береснев, он управляет частью автосервисов, которые раньше мне принадлежали, – коротко ввожу Еву в суть бизнеса, а она слушает внимательно. Пытается запомнить, и я лишь убеждаюсь, что сделал правильный выбор и не зря начал такой непростой разговор.
– Я тем более не разбираюсь в этом, – пожимает плечами, однако лишь показывает, что готова сдаться и довериться мне. По крайней мере, идет на контакт.
Ева не только талантливая, упрямая, но и честная. Иначе не принесла бы мне деньги вместе с чаевыми из автосервиса. Ей-то они нужнее. Но совесть не продается, как и сама девушка. Каждое ее слово или действие вызывает уважение.
– Вы поможете им навести порядок, – произношу твердо, будто приказываю. – Мне кажется, у вас получится. Знаете ли, Ева, вряд ли дела могут стать хуже, чем на данный момент, – признаюсь честно.
Она затихает, стиснув губы, внимательно сканирует меня медово-карими глазами. Словно в самую душу забирается, которая у меня давно сдохла.
– Тимур Викторович, – тянет с подозрением. Подходит ближе, упирается ладошками в край стола, чуть наклоняется ко мне. – Простите за нескромный вопрос, но… Вы больны? – и замирает, обволакивая меня заботой, участием и в очередной раз пробуждая коварное тепло внутри.
Болен? Безнадежно мертв. И уже давно. Но это не ее дело.
– Нет. С чего вы взяли? – выдаю как можно равнодушнее.
Ну, что за девушка? Секунду назад прибить меня готова была за «непристойное предложение», а сейчас… жалеет?
Злюсь. На себя. На нее. На обстоятельства, которые свели нас вместе.
Не нужна мне здесь Ева! Никак призрак прошлого, ни тем более как надежда на будущее. Даже мысли такой не допускаю. Тогда зачем задерживаю ее?
Разгораюсь изнутри, но не выпускаю эмоции сквозь внешнюю ледяную корку.
– Вы отдаете бизнес, дом, – перечисляет, продолжая гипнотизировать меня пронзительным взглядом. – Приводите свои дела в порядок. Помогаете людям, ничего не требуя взамен, – переводит дыхание и выпаливает: – Вы словно прощаетесь.
Давно попрощался. Четыре года назад. Но сейчас меня будто выдергивают из ада. Тянут, как бы я ни сопротивлялся. И виновата в этом маленькая, беззащитная фея.
– У меня есть на то личные причины, – отвечаю неоднозначно. Лгать ей не хочу, но и правду говорить не готов. Напугаю и оттолкну еще сильнее. Она сочтет меня безумным маньяком, если узнает об Ольге. И точно уедет.
– Так вы согласны, Ева?
В звенящей тишине жду ее ответа. Будто от него зависит все. Слабая нить, связывающая меня с новой, непредсказуемой жизнью, натягивается. Лучше бы оборвать ее сразу, пока не так больно. Но я упорно иду дальше, как заколдованный.
– Я не могу ответить сейчас, – растерянно лепечет Ева. Надламывается, но не поддается. – Я подумаю, Тимур Викторович. А пока что… спокойной ночи, – отталкивается от стола и размеренно плывет к двери.
Провожаю ее взглядом, пустым и стеклянным, будто теряю нечто ценное. С тоской рассматриваю миниатюрную фигурку.
Ева, как игрушечная. И совсем… другая. Мой мозг опять невольно находит отличия. Это, как игра, только очень жестокая. С ума сводит.
Ева вдруг останавливается на пороге, оглядывается. Зрительный контакт мы устанавливаем мгновенно, будто оба его искали. И вокруг чуть ли не искрит. Точнее, мне это мерещится. На самом деле Ева спокойная и бесстрастная, а я застывший и каменный. Только мне известно, что в данный момент происходит в груди. И это моя проблема.