Сыщик
Шрифт:
— О-о, — застонал Шарик. — О-о-о!
— Что случилось? — шепотом сказал Иван Иванович. — Это не он?
Шарик отрицательно покачал головой.
— О-о, — застонал Слон, — о-о. Шарик!!!! Извините великодушно, — умоляюще обратился он к Попугаю-Амазонскому, — произошла какая-то дикая ошибка. Я принесу вам свою дверь, я…
— Подождите, Иван Иванович, — остановил его Шарик, — не в двери дело. Роберт Робертович, почитайте, пожалуйста, стихи, которые вы декламировали перед нашим
— Если угодно… — тотчас согласился Амазонский и, выбросив вперед блистающее крыло, начал:
— Прибежала мышка-мать…
— Роберт Робертович, вы не… вы не заикаетесь?! Артист застенчиво усмехнулся:
— А-а, пусть это вас не тревожит. У меня бывает иногда… от неожиданности. Но когда опасность минует, всё быстро проходит.
— До свидания! — с облегчением воскликнул Шарик. — Извините.
— Извините, — пробасил Иван Иванович. — До свиданья. — Он с кряхтеньем выдернул бревно, заст рявшее между полом и потолком. — Дверь я вам обязательно принесу!
— Бог с ней, с дверью! — засмеялся артист. Когда Сыщик с Иваном Ивановичем спустились вниз и сели на лавочку, Слон произнес:
— Да-а-а, Шарик…
— Сыщик сидел, опустив уши на глаза.
Подрывная деятельность в недрах двора
— Не бойся, глазастенький! — Крот погладил Захарку по голове, а Захарка фыркнул и отскочил в сторону.
Крохотные глазки Крота наполнились слезами, он всхлипнул и начал причитать:
— Бедный, бедный старый слепец! Маленький, миленький котенок его как чумы боится! А за что? Разве я когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь сделал плохого? Наоборот, все обижали меня! Когда там, наверху, строили девятиэтажный дом, экскаваторы разрушили все мои подземные постройки и уничтожили громадные запасы зерна, червяков и различных семян. С тех пор целью жизни моей стала страшная месть. «Пусть провалятся!» — решил я и начал строительство подкопа…
— Это вы под наш дом подкоп строите? — спросил Захар. — Кто это должен провалиться? Мы, что ли, все?
— Что ты, малыш! — засуетился Крот, сообразив, что сказал больше, чем нужно.
Только сейчас Захарка понял смысл деятельности, которая кипела в пещере. Страшная опасность угрожала маме, братьям и сестренке, всем жителям девятиэтажного дома на улице Дружбы. Дом может рухнуть, похоронив под собой всех его обитателей! Нужно немедленно предупредить об опасности!
Захарка присел, шмыгнул между ног у Крота и бросился к выходу из пещеры.
— Держи-и
Крыс в два прыжка настиг Захара и кольнул его в спину иглой.
— Еще раз вздумаешь бежать, проколю насквозь! — зашипел Крыс.
Захар узнал лапу, которая утянула его под землю, а сейчас тащила к Кроту.
— Вот что, малыш, — сказал Крот, — бежать тебе некуда, всё равно заблудишься в тоннелях. Их у меня тысячи. Ты будешь у меня поводырем, я стал плохо видеть. Согласен ты помочь бедному старому инвалиду?..
— Умру, а водить вас никуда не буду! — крикнул Захарка.
Крот приказал: — Хомы, ошейник!
Тотчас подскочили дна хомяка с ошейником и прикрепленной к нему цепочкой.
Захар решил бороться до конца и изо всей силы толкнул хомяка в грудь. Второй повис на Захаре сзади. Захар лягнул его ногой и вдруг услышал шепот:
— Соглашайся, котенок. Мы тебе потом поможем. А то погибнешь ни за грош.
И подумал Захарка так: «Ну, убьют меня, а что толку от этого? Нет, надо схитрить, а потом убежать, чтобы сообщить на поверхность».
Захар покорно дал надеть на себя ошейник, цепочку от которого хомяки с низким поклоном вложили в лапу Кроту.
Крот сильно дернул поводок, и Захарка повалился к его ногам, заплакав:
— Ой, дяденька, больно! Я согла-а-асен!
— А-а, — с удовлетворением произнес Крот, — жидок на расправу! Веди меня к счетной машине.
Захарка быстро отвел Крота к машине.
— Теперь к чертежу.
Хомяк, который надевал на Захара ошейник, украдкой показал: поддержи, мол, под локоток Крота. Захар, хоть и противно было, поддержал. А Крот прямо-таки растаял.
— Тебя как зовут? — спросил он милостиво.
— Захар.
— Молодец, Захар! Хорошо дрессировке поддаешься.
Захарка едва удержался от того, чтобы подставить Кроту ножку. Понял бы, как мы поддаемся!
— Эй, хомы! — приказал повеселевший Крот. — Накормите моего поводыря!
Знакомые хомяки притащили молока, и Захар подкрепился, с тоской вспоминая мамину кашу. «Ничего, — решил, — доберемся когда-нибудь и до каши».
Хомячок, наливая молоко, шепнул:
— Молодец. Так и держись.
Смотрит Захар, у хомяка на спине, прямо на шерстке, номер выжжен: 222. А у другого — 151. Смотрит — э, да тут все хомячки пронумерованы. Живые цифры бегают!
Поел Захар, повеселел, думает: «Эх, дрессироваться так дрессироваться!».
И говорит:
— Крот, скажите, пожалуйста, зачем у ваших ничтожных хомов цифры на спине?
Крот, довольный, что Захарка к нему так вежливо обратился, осклабился и сказал:
— А чтоб звать, глупышка.