Сюрприз для оборотня

Бабкин Борис Николаевич

– Погоди! Вот номер телефона. Увидишь дядьку, отдай ему. Если припечет здорово, пусть позвонит. А если сделает это раньше, то больше шансов девушку спасти.

Сунув в нагрудный карман рубашки Всеволода листок с номером телефона, майор сел в машину. Всеволод долго смотрел вслед «Ниве». Выдохнув, усмехнулся. Вытащил листок, взглянул на номер и, играя желваками, снова посмотрел в ту сторону, куда уехал майор. Чертыхнувшись, сунул листок в карман.

– Да он в лоскуты пьяный, – процедил Репа. – С ним базлать бесполезно.

– Точно, – ухмыльнулся мордатый парень. – Перебрал Хорек.

Может, его в воду холодную башкой сунуть?

– Потом придем, – отмахнулся Репа. – Ты с участковым перетри…

– Голяк, – поморщился мордатый. – Честный сосунок. Только пришел, а уже жути на всех нагнал. Не берет ничего и не боится ни хрена.

– Ладно, – кивнул Репа, – покатили в гостиницу.

– А что вы ищете, товарищ майор? – спросила полная женщина, старший лейтенант милиции. – Может, я могу помочь?

– Можете, Аня, – кивнул Павел. – Кто составлял фоторобот последний раз?

– Я об этом хотела поговорить с Яковом Михайловичем. Сюда утром заходил капитан Парин с каким-то мужчиной. Они здесь заперлись…

– Спасибо. – Павел шагнул к двери.

– Могу сказать, – остановила его Анна, – что составлен фоторобот женщины.

– Спасибо, Анечка! – Вернувшись, Павел поцеловал ей руку. – Никуда не надо ходить. А о нашем разговоре и вообще об этом никому больше говорить не стоит. Хорошо?

– Хорошо, – улыбнулась она.

«Значит, Тарас, – выходя, думал майор. – Вот гнида! Он уже попадался однажды. Но отделался выговором с занесением. И ничего не боится, сволочь. А что за мент спрашивал о Тургунове Следопыта? – вспомнил он слова Всеволода. – Поскин, точно – Поскин».

– Да? – Всхлипнув, Антонина подняла телефонную трубку.

– Вы куда пропали? – услышала она голос Варяга. – Обещали…

– Сейчас приду, – сказала она.

– Плачет, – положив трубку, посмотрел на Француза Варяг.

– Значит, что-то болит. Иначе чего ей…

– А если это из-за квартиры?

– Нам-то что? Не будешь же ты впрягаться из-за какой-то…

– Поехали к ней! – Варяг поднялся.

– Да зачем мы туда сунемся? Нам надо до самолета отсидеться и…

– Слушай, – зло перебил его Варяг, – наверняка эти с квартирой ходят под Плотником. А значит, вполне возможно, они уже нас вычислили.

– Твою мать! – Алексей вскочил. – А ведь ты прав! Почему же она не сказала нам, что…

– Поедем и узнаем.

– Куда? Ты ее адрес знаешь?

– Тьфу ты! Действительно не знаю. Надо спросить. Варяг, присев, начал набирать номер телефона.

– А если они там? Попозже позвонишь. Она, может, специально говорить не захотела. В общем, не торопись. Жива она и, значит, скоро придет.

– Вас ищут. – Войдя в комнату, Матрена плотно прикрыла дверь. – Участковый только что спрашивал соседку. И показывал твой, Маша, портрет. Что ты наделала-то? – вздохнула она. – Вот уж никак бы не подумала, что ты преступница…

– Да охолонь ты, Матрена! – прикрикнул на женщину Тургунов. – Она свидетельница преступления. И еще знает, что участковый связан с бандитами. Ее ищут, чтоб убить. Понятно?

– Как убить? – испуганно переспросила Матрена.

– Уж как получится. Чуть не получилось в Глубинке. Хорошо, что Шурка со мной был, а то бы прибили

и ее, и меня заодно. А ежели от меня толку-то уж никакого и жалеть никто не станет, то она баба молодая, ей еще детишек рожать. А ты чепуховину несешь и не крестишься, преступницу нашла. А ментяра этот, значит, на Плотника работает. Сейчас на него многие пашут. И тот, – он взглянул на Машу, – которого ты видела. Тебя, наверное, из-за него и шарят. Значит, и ментов подключили. Вот гниды! – Он взглянул на свой карабин. – Если сунутся, я их встречу. А там пущай забирают, все тогда обскажу. Ты, смотри, никому про нее не вякни, – напомнил он хозяйке.

– Извини… – Матрена виновато посмотрела на Машу.

– Ничего, – усмехнулся Тургунов, – Бог простит. Но на самолет нам путь, выходит, закрыт. По трассе тоже не выйдет. Надо мозговать, как нам отсель теперича выбираться.

– Спасибо вам за все, – вздохнув, сказала Маша, – но я, наверное, пойду в милицию.

– Цыц, дуреха! – рявкнул Тургунов. – Милиция уже тебя ищет. Мало те, что ль? А ты вот она, заявилась туда. Да ты и ночь не проживешь. Так… Пару дней сидим тихо, как мыши. Купим провиант и уйдем. По реке ночью можно до Ламутского добраться, а оттель запросто вертолетом до Билибина. Там аэропорт большой, и нас просто так они не сделают. А если почуем, что хвост здорово щемят, в ментовку нырнем. А еще лучше в КГБ. Ну сейчас как-то по-другому называется…

– ФСБ, – подсказала Маша.

– Во-во, туда и пойдем. Здесь, кажется, такого нет. А если и имеется, то несерьезно. В Билибине цельная контора есть. Но ты больше не заикайся о том, что пойдешь куда-то. Я тя выведу, и вместе мы с тобой этим хунхузам хвост и прищемим. У меня сын тоже вроде этих. Семью ограбили втроем, а он освободился и приехал героем. Я его на порог не пустил. Ежели уж неймется задарма деньгу брать, налетай на банк и стреляйся с охраной. А простых людей любой ограбить могет. В общем, выгнал я его к едрене бабушке.

– А не жалко? – тихо спросила Маша. – Все-таки сын.

– По мне главное – человек какой. Позорить себя никому в жизни не дам. Он у простых людей последнее отобрал. Такой мне не нужен… Ты вот что, из дома никуда не высовывайся. Ежели как-то выйдут на тебя, стреляй их к едрене бабушке. Милиция быстро прискочит. И уж тут разговор другой начнется. А я в одно место схожу. Может, подмогнут нам убраться отсель. Надежи, конечно, маловато, но, говорят, и палка в год раз стрельнет. За меня не боись, мне жизнь уже давно не в сладость. Жену Бог прибрал, сын гадом оказался. Вот так и живу один-одинешенек. Тебя выведу и, могет, в жизни что-то хорошее сделаю.

– Слышь, на кой ты ко мне Репу прислал? – зло спросил Всеволод.

– Нам дядька твой нужен, – опрокинув рюмку водки, ответил сидевший у стойки бара Кутехов. – Он шкуру у нас увел, вот и ищем. Знаешь, где он? – кивнув бармену, чтоб налил еще, спросил он. – Пусть девку отдаст – и расход, его пальцем никто не тронет.

– Да если б знал, где он, сказал бы. А что эта баба вам сделала-то?

– Нужна, – усмехнулся Геннадий. – Выпей, – предложил он.

– Не хочу. Настроения нет. А баба, видно, серьезно вам дорогу перешла. Уже и менты ее тут шарят.