Сюрпризы свободного будущего

Зинина Татьяна

– Почему же, звали?! Вполне возможно, что до сих пор зовут. Да только я не знаю ни кто он, ни как его найти...
– он зло рассмеялся.
– Я для него в первую очередь позор, а потом уже сын. Ведь он, как и Арти, связался с полукровкой, а когда она забеременела, просто ушёл... И я уверен, он знал, что мама не выживет, может даже надеялся, что я тоже, но... Как видишь, всё вышло иначе. Хотя, не могу сказать, что мне повезло... Сначала бабушка-алкоголичка, а когда отец перестал присылать ей деньги - сиротский приют. Там кстати мне тоже доставалось,

но... Думаю не стоит тебе это показывать, - вдруг он улыбнулся.
– А потом всё изменилось...

В этот раз он сам взял мою руку, и, взглянув в глаза, почти вынудил, вернуться в его воспоминания. Картинка появилась почти сразу, и по сравнению с предыдущей, показалась мне более яркой.

На дворе стоял жаркий солнечный день, повсюду была пышная зелень. В полузаброшенных клумбах вовсю цвели дикие розы, вяло пробиваясь через пышные заросли сорняков. По пыльной площадке бегали какие-то полураздетые ребята-подростки и, видимо, играли в какую-то агрессивную игру, потому что крики их были уж точно не дружелюбными. Они то собирались всей шайкой вокруг одного из своих, то снова разбегались кто куда, громко вопя что-то нечленораздельное.

Лит, чьими глазами я снова смотрела на мир, глубоко вздохнул и отвернулся от них. Сейчас в нём снова играло то странное чувство дикой обиды на весь мир, которое способно было сделать мрачным даже такой яркий денёк как сегодня.

– Дракош, чего скучаешь?
– тихо спросила внезапно подскочившая к нему девочка лет десяти, но стоило ему повернутся в её сторону, как ярая смелость черноволосой малышки куда-то испарилась, а на щёчках появился алый румянец.
– Они снова тебя не позвали...
– проговорила она, быстро отводя глаза в сторону мальчиков.

– Нет!
– грубовато ответил Лит, пристально глядя на девочку, ведь понимал же, уже тогда понимал, что от одного взгляда этих синих глаз, существа противоположного пола буквально млеют.
– Я сам не хочу играть в такие глупые игры.

– Тогда... может, поиграешь с нами?!
– робко глядя на него, спросила девчушка.

Он не ответил, с какой-то насмешкой оглядел сначала её саму, потом перевёл взгляд на тех, с кем она предлагала играть.

"Одна мелкая шушера..." - злобно подумал он, но выбор был невелик: либо он и дальше будет сидеть под этим деревом, либо всё-таки поиграет с девочками. А это всё ж какое-никакое, но разнообразие, коим приютская жизнь не баловала.

– Ладно, Кать...
– лениво проговорил он, как будто на самом деле ему совершенно не хотелось никуда с ней идти, а согласился он исключительно из вежливости. Кстати, он прекрасно знал, что эти его замашки здорово бесят абсолютно всех его знакомых, но только так, прячась за этой маской надменной отрешённости, он мог не бояться, что к кому-то привяжется...

Девочка озорно улыбнулась, и, схватив его за руку, быстро потащила к площадке у ворот, где их уже ждали две её подружки.

– Люсь, Сонь, Дракоша будет играть с нами!
– весело завопила она, чуть ли не прыгая от радости.

Он окинул надменным взглядом подружек возмутительницы его спокойствия, и еле сдержал усмешку. Одна была маленькой, гораздо ниже подруг, и в своём потрепанном сарафанчике и кривыми косичками сильно напоминала какую-то измученную жизнью куклу. Она смотрела на него как завороженная, как будто он был то ли принцем, то ли ангелом... Лит сам не знал, что думают все эти люди, когда вот так смотрят в его глаза, но с самого детства он ненавидел их неправильную форму. А когда попал в приют, ребята сначала его боялись, а потом начали дразнить. Как его только не называли! И Котиком, и Змеем, и Демоном, а вот в последние пару лет к нему плотно приклеилось прозвище Дракон. И виноваты теперь в этом были не только пресловутые глаза, ведь мальчик на самом деле часто вёл себя чересчур агрессивно.

– Привет!
– отвлекла его от раздумий вторая подруга Кати - девочка с чёрными, как смоль волосами, очень похожая на маленькую цыганку. Да и одевалась она всегда как-то странно, вот и сейчас, в такую сильную жару на ней всё равно была длиннющая юбка и цветастая блузка из плотной ткани. Кто-то говорил, что её привезли сюда из какого-то заброшенного хуторка, где она долгое время жила то ли с тётей, то ли с бабушкой...

– Привет, привет...
– равнодушно проговорил Лит.
– Во что играем?!

– В мяч!
– с гордостью проговорила Катя, отбирая из рук девочки потрепанный шар, сшитый из каких-то обрезков старой кожи.
– Я видела, как мальчики как-то бегали, пиная его ногами. Давайте попробуем, может это будет интересно.

Она с гордостью протянула это круглое недоразумение Литу. Тот недоверчиво посмотрел на мяч, но всё же принял его, и, опустив на землю, приготовился ударить. Он тоже видел, как старшие ребята играли в нечто подобное, но сам ещё ни разу не пробовал... как-то не доводилось.

– Ты должен попасть вот сюда. Это называется "ворота", - показала она на пространство между столбами за своей спиной.
– А моя задача - не дать тебе это сделать.

Она мигом заняла оборонительную позицию, а маленький Лит, решив, что если ударит сильно, то в любом случае попадёт мячом куда нужно, с размаха двинул ногой по кожаному боку. Шарик подлетел вверх, и пропархав над головой Кати, влетел в ветки дерева, и приземлился где-то за высоким забором, коим была огорожена территория их "тюрьмы".

– Дракоша...
– проговорила она, растеряно глядя на озадаченного Лита.
– Лара Павловна... она мне голову открутит, если я не верну мяч.

Он отлично знал, на какие ухищрения способна их воспитательница, если кто-то нарушит её приказ, и так же прекрасно понимал, что если покинет границы приюта и пойдёт за мячом, ему влетит не меньше. Но, выбор был очевиден, и чтобы хоть как-то огородить свою единственную подругу от гнева злыдни-воспитателя, осознавая, что делает глупость, мигом перескочил через высокий забор, и оказался посреди широкой улицы.