Сюжет
Шрифт:
– Разве "скорую помощь" вызвали не вы?
– спросил врач, показав глазами на трубку сотового, которую Сергей продолжал сжимать в руке.
– Нет, я не успел позвонить.
– Да?
– произнес врач. Ковалевский был готов поклясться, что тот нисколько не удивился.
– Возможно это сделал кто-то из проезжающих по дороге водителей.
Это высказывание сбило Сергея с толку. Он хотел бы поверить врачу, но за все время, пока находился здесь, он не мог вспомнить ни одного проехавшего мимо автомобиля.
Тем временем врач поднес
– Это он вам дал?
– вдруг спросил врач и без разрешения взял из рук студента проржавевшую пластину.
– Да...
– растерянно ответил Сергей, не зная, как ему поступить в данной ситуации. Однако врач, пресекая возможные попытки Ковалевского вернуть пластину, уверенным движением положил её в карман.
– Я верну это пострадавшему!
– произнес он.
– Спасибо за помощь. Вы можете идти!
Он вдруг заметил Анатолия Сергеевича и изобразил некое подобие улыбки.
– Какой симпатичный малыш!
– произнес странный доктор и взъерошил волосы Ковалевскому-младшему. Между пальцами у него торчала дымящаяся сигара. Сергей почувствовал, как похолодело сердце, когда этот человек с золотой серьгой прикоснулся к его сыну. Однако неприятно было не только ему. Ковалевский-младший сбросил руку со своей головы и испуганно спрятался за отца.
Сверху раздался новый жалобный вскрик. Сергей поднял голову и увидел, как санитары уже подтащили носилки с профессором к автомобилю "скорой помощи" и стали заталкивать их внутрь.
– Скажите...
– начал Ковалевский, переведя взгляд на то место, где находился врач, и обнаружил, что тот исчез.
Сергей повернулся на сто восемьдесят градусов и увидел доктора неподалеку. Он наклонился, что-то подбирая с земли. Через секунду Сергей понял, что врач взял в руку ленту с шипами.
– Кто-то разложил шипы посреди дороги, - высказал догадку Ковалевский.
– "Кадиллак" профессора наехал на них и свалился под откос.
– Скорей всего так, - произнес врач и вдруг деловито стал сматывать ленту.
– Что вы делаете?
– удивился Ковалевский.
– Хочу сохранить улики для органов правопорядка.
С торчащей изо рта сигарой, он продолжал сматывать грязную металлическую ленту, пачкая руки и белый халат. Подозрение начало расти в Ковалевском, но не настолько, чтобы он мог высказать его вслух.
Врач полностью смотал ленту и накинул её на согнутую в локте руку.
– Счастливо!
– произнес он.
– Желаю вам больше не встречаться со мной!
Сергей оторопело уставился на врача.
– Что вы хотите этим сказать?
– с угрозой спросил он.
– Только то, что лучше вам не попадать в неприятности, из-за которых придется вызывать "скорую помощь".
Врач повернулся спиной, выплюнул сигару и принялся взбираться по крутому склону.
– Папа, он мне не нъавится!
– сказал Ковалевский-младший. Сергей ничего
Длинноволосый врач, похожий на цыгана, добрался до "скорой", открыл заднюю дверцу, кинул туда (прямо к пострадавшему!) ленту с шипами и запрыгнул внутрь. Взвизгнув покрышками, автомобиль сорвался с места и уехал. Ковалевский посадил маленького Толика на плечи и принялся взбираться по откосу. Земля осыпалась под ботинками, ноги то и дело норовили соскользнуть. Наконец он оказался на обочине дороги. Сергей поставил сына на асфальт и поглядел на удаляющийся силуэт "скорой помощи".
В этот момент взорвался "кадиллак" под откосом.
Звук взрыва разорвал тишину загородной магистрали, огненное облако мигом поглотило разбитый автомобиль. Обломки двигателя и кузова выбросило на дорогу. Ковалевский едва успел накрыть своим телом сына, когда осколки стекла и мелкие детали посыпались на них.
Некоторое время Сергей не решался поднять голову, и лишь недовольные жалобы придавленного Толика заставили его сделать это. "Кадиллак" полыхал. Пламя из оврага поднималось до уровня дороги. Черный столб дыма занял половину неба.
Этот взрыв что-то сдвинул в Сергее. Ковалевский почувствовал нечто странное, словно вспомнил старого, давно забытого друга. Какое-то щемящее чувство.
Головная боль исчезла.
– Быстрее!
– воскликнул он сыну. Тот непонимающе смотрел на отца. Сергей запихнул его в машину, крепко пристегнул ремнем безопасности и прыгнул за руль.
– Папа, мы поедем за зеленой масинкой?
– поинтересовался сын.
– Она синяя, сынок, - произнес Сергей и надавил на газ.
Когда Юрик зашел к Аренштейну, он застал Леву собирающим вещи.
– Я переезжаю, - объяснил тот.
– Мальвинин вернулся и теперь желает сидеть в одном кабинете с женой. А я - бедный аспирант. Меня можно вышвырнуть как вшивую кошку... Поможешь вещи перенести?
– Конечно, - ответил Юрик.
Аренштейн покинул кабинет, унося в охапке чертежи. Юрик подхватил со стола стопку книг и отнес их в новый кабинет Аренштейна, который раньше являлся подсобным помещением уборщицы. Места в новом кабинете разработчика нефтепромышленных роботов было в аккурат, чтобы разместить однотумбовый стол и монитор с компьютером. Однако Лева сумел основательно забить комнату чертежами и книгами, в результате чего ему самому оказалось негде и присесть.
Юрик вернулся в старый кабинет и остановился перед полкой с книгами Марины Мальвининой. "Сознание человека" Томберга находилось на месте. Юрик оглянулся, убедившись, что остался в кабинете один, и вытащил книгу.
За книгой лежал конверт, который помялся, когда в прошлый раз Юрик ставил книгу на место. Он некоторое время смотрел в щель, образованную книгами, а затем быстро просунул в неё руку. Юрик приложил усилие, но пальцы не достали до конверта, щель между книгами была слишком узкой. Нужно вытащить несколько учебников. Он взялся обеими руками сразу за восемь корешков.