"Та самая Аннушка". Часть вторая: "Это ничего не значит"
Шрифт:
— К сожалению, полученных данных недостаточно. Кто из вас является глойти?
— Не говорите ему, опять расчленит нафиг, — предупредил дед.
— Не надо расчленять Доночку! — подпрыгнула наша бабуся. — Я ничуточки не глойти! И не похожа даже!
— Грём более не заинтересован в деструкции глойти. Этот метод исследования исчерпал себя на предыдущем экземпляре.
— Да брешет, не слушайте. В общем, теперь он хочет, чтобы грёмлёнг вернулись. Поэтому хочет отправить вас за старейшинами, а чтобы вы не свалили, возьмёт кого-нибудь в заложники.
—
— Грём не интересует методика. Грём интересует результат! — провозгласила стена.
— Дурной! — констатировали мы с дедом хором.
— Эй, железяка, — сказала Аннушка, — а для чего тебе люди вообще?
— Мои системы чрезвычайно устойчивы, а ремонтные боты весьма совершенны. Однако за прошедшие годы накопился износ, приводящий к постепенному снижению функционала. На сегодня запас резервных узлов практически исчерпан, производство новых приостановлено вследствие выхода из строя ряда критических модулей. Уровень деградации составляет восемнадцать с половиной процентов и нарастает. Согласно прогнозу, через семьдесят три года ситуация станет необратимой. Мне нужен срочный ремонт. Его могут осуществить только создатели.
— Так они померли все давно!
— Грёмлёнг легко восстановят утраченные компетенции. Даже единичный экземпляр был полезен, пока не достиг стадии критического износа.
— Ну да, я его чинил, где мог, — развёл руками старик, — но это капля в море. А что мне делать-то оставалось? Он бы меня грохнул. Этики в нём вообще не предусмотрено.
— А выключатель? — спросил я.
— Не, — вздохнул тот, — сам бы давно вырубил, но эта тварь распределённая и с самопочинкой. Рубанёшь, к примеру, кабель — прибежит бот и обратно скрутит, да ещё и током долбанёт, падла. Так что встряли вы, ребята.
— Ладно, грём, — сказала Аннушка. — Как ты себе это представляешь?
— Согласно плану, я верну вам автомобиль, и вы покинете срез, оставив одного члена группы. Если вы не вернётесь к сроку, он будет уничтожен болезненным способом. Если вернётесь с представителями народа грёмлёнг, он будет отпущен. Если вернётесь без них — срок будет продлён для следующей попытки. Я учитываю, что миссия может не быть выполнена сразу.
— Оставьте меня, — вызвалась Донка, — я старенькая и скоро умру. Эй, мелкий!
— Чего тебе? — отозвался дедок.
— У тебя спирт есть? Контакты протирать, или что там ещё…
— Хоть топись в нём.
— Тогда Доночка даже не заскучает!
— Не, плохая идея, — не согласился я. — Не хочу никого оставлять электрическому дураку.
— Грём не примет в заложники неполноценную особь, — отрезал голос в стене. — Ни старую, ни повреждённую.
— А какую примет? — спросил я.
— Останется молодая женщина. Согласно имеющейся у меня информации, таковые представляют наибольшую ценность у биологических существ.
— Замётано, — сказала Аннушка, вставая. — Где там наша тачка? Провожу ребят в путь-дорогу. Надеюсь, тут хорошо кормят.
— Сдурела?
— Верь мне, солдат.
Глава 20
Пикник на обочине
Многострадальный «кукурузер» стоит в подземном гараже.
— Ты уверена? — спросил я Аннушку. — Может, силовой прорыв? Вон, пистолеты наши на сиденье валяются…
— Не-не, не бери в голову, солдат. Просто поверь мне, ладно?
— Как скажешь. Донка, ты же, если что, сможешь привести меня обратно?
— Не вопрос, служивый, — снисходительно ответила бабуся, — ежели я где была, то всегда туда вернусь. Если, конечно, трезвая. Если пьяненькая, то могу и не вспомнить.
— Доночка, дорогая, — обратилась к ней Аннушка, — ты же помнишь, как мы с тобой познакомились?
— Такое забудешь, — захихикала старушка, — отменно зажгли!
— Думаю, тебе стоит обновить впечатления.
— В смысле?
— Давай, садись, а то эта хрень нас точно подслушивает.
— Доночка ничего не поняла, — жалобно сказала глойти.
— Потом поймёшь, жми давай, пока он не передумал.
Модерновые стальные ворота разъехались в стороны, я нажал на газ, машина выскочила на длинный прямой выезд, и Донка, тяжело вздохнув, выдернула нас в туман Дороги.
— Чего-то она мне сказать хотела, — сказала глойти грустно, — а я не догоняю. Доночка и молодая-то умненькой не была, а теперь ещё и старенькая.
— А как вы с ней познакомились? Может, в этом дело?
— Сейчас, выйдем на зигзаг… Да туда, туда, неужто не видишь? Крути штурвал, рулила!
Я уже почти уверенно вывел машину на смутно прорисовашийся в тумане съезд. Колеса подпрыгнули, мир зажёгся роскошным пламенным закатом над непереносимо красивыми горами.
— Давай передохнём, служивый, — попросила глойти, — там, чуть подальше, парковочка будет насиженная. Можно костерок развести, Доночку покормить…
— Знакомый путь?
— Да, тут раньше часто караваны ходили. Теперь нет — срез, куда вёл маршрут, коллапса врезал. Незачем стало. Но место хорошее, безопасное. Вон, видишь, туда заезжай, где навес.
Площадка похожа на место отдыха дальнобойщиков — большая асфальтированная парковка с заметённой пылью разметкой, облезлые брошенные здания без стёкол, некогда, вероятно, бывшие кафе и мотелем, и даже кирпичный уличный сортир, куда немедля устремилась, охая, Донка.