Табу на вожделение. Мечта профессора
Шрифт:
«Ага! Летит он! Жди!»
С трудом понимая, что творит, Юля схватила со стола первую попавшуюся шариковую ручку и принялась с остервенением зачеркивать «приглашение» старшекурсницы. Настойчиво игнорируя легкое головокружение, она зарисовывала строчки сплошняком. Прилагая усилия. С чудовищным нажимом. Словом, делала все, чтобы было невозможно разобрать ни слова.
Ее руки тряслись. А уши закладывало от рева собственного пульса.
Когда было сделано лишь полдела, в коридоре, в непосредственной близости
«Что я делаю? — запоздалое раскаяние отрезвило не хуже ледяного душа. — Господи, что я делаю? Да он же меня за это… ну, все! Либо Серп меня сейчас придушит, либо я сама… от страха… ласты склею!»
Действуя на адреналине, на голых инстинктах, Юля решилась на крайние меры. Надрывно дыша, она вырвала злосчастную страницу из папки, скомкала и торопливо запихнула лист в задний карман своих джинсов. В этот самый миг дверь кабинета распахнулась, и Каримов вошел внутрь. Его раздраженный вид и до крайности взбешенный взгляд не предвещали ничего хорошего.
Попова даже вздрогнула, когда он сосредоточил свое внимание на ней.
А она, как назло, не успела отойти в сторону. Камнем застыла у его стола.
Их молчаливые гляделки, казалось, длились целую вечность.
Наконец, громко хрустнув позвонками затекшей шеи, мужчина заговорил:
— Чего натворила?
— Я? — нервно сцепила пальцы в замок. — Я… ничего! Почему сразу…
— У меня на воспитании пятилетний шкет! — прервали ее строго. — Я знаю этот взгляд, Юля! Артем смотрит на меня так же, когда крупно косячит!
— Вам показалось!
— Что ты там делала?
— Где? А-а-а! Так это я … кресло тестировала!
Скользнув по ней потемневшим взглядом, Марат приблизился практически вплотную.
Аккуратно заправил ей за ухо упавшую на лицо прядь волос, вынуждая покрыться мурашками от столь безобидного жеста, и вкрадчиво поинтересовался:
— Удобное?
— Угу! Очень!
Холодея от ужаса, Юля поняла, что заведующий кафедрой внимательно изучает содержимое своего стола. Заметив раскрытую папку с рефератом Вероники, мужчина удивленно вскинул брови. Вскоре и сама она поняла почему. Тот злосчастный лист оторвался не до конца! Остался его «корешок». Маленький. Едва заметный. Но и этого оказалось достаточно, чтобы сделать верные выводы.
А Серп не был дураком. Он сразу сложил два и два.
Однако, ругаться не стал. Вместо этого, вгоняя Попову в ступор, спросил:
— Зачем? — тихо, почти шепотом.
«Не знаю! Я не знаю!»
Увлажнив пересохшие губы, она недоуменно пожала плечами.
— Что зачем? — решила не признаваться до последнего.
В ответ на ее жалкий лепет Каримов скрестил руки на груди и демонстративно закатил глаза.
— Доставай! — велел, требуя беспрекословного подчинения.
— Доставать что? — Юля затаила дыхание.
— То, что лежит сейчас в твоем кармане! — прозвучало
— Да было бы из-за чего так волноваться! Подумаешь! — на эмоциях выпалила девушка, подчиняясь его требованию. — Обычная бумажка! Вот, пожалуйста!
— Тогда почему ты прятала ее от меня? — сухая ухмылка.
Уже протягивая свой «трофей» профессору, Попова вспомнила — почему.
Вспомнила, что успела уничтожить лишь часть послания от Селезневой!
Что вторую его половину можно спокойно прочесть!
И ей резко поплохело от одной лишь подобной мысли.
«О, черт! Нет! Нет!»
Юля сжала бумажный комок в кулаке что было сил и стремительно завела руку за спину. Каримов прищурился, точно насквозь пронзая ее помутневшим взглядом. Его дыхание сбилось. Грудь тяжело вздымалась. Тишину пространства разбавил хрипловатый мужской голос:
— Отдай мне это!
— За… зачем?
— Просто отдай!
Нахмурившись и упрямо вскинув подбородок, Юля твердо выдержала взгляд Марата.
И так же твердо возразила:
— Простите, но… нет!
Испытывая неимоверное облегчение, она торопливо разорвала скомканный лист на мелкие кусочки прямо у себя за спиной. А после запустила их в воздух подобно праздничному конфетти.
В тот же миг сильные мужские руки стиснули ее талию.
Грубо. Властно. Собственнически.
А секунду спустя Юля и вовсе забыла, как дышать.
Ведь, склонившись к ее уху, Марат прошептал:
— Нестрашно!
— Да? А… почему?
— Я уже проверил этот реферат, пташечка! От корки… до корки!
Глава 18
От его слов в голове стало пусто. А в ушах чертовски сильно зазвенело.
Вспыхнув от стыда подобно кучке хвороста, Юля судорожно наполнила легкие кислородом и крепко зажмурилась, будучи не в состоянии вынести пристальный, проникающий прямо в душу взгляд Каримова.
«Черт подери! Просто грандиозный… попадос!»
Ей хотелось стоять так вечно. В темноте. Неподвижно.
Искусно пародируя безжизненную каменную статую.
Ощущая лишь безбожно горячие мужские руки на своей талии и… прислушиваясь к совершенно дикому грохоту собственного сердца.
Но увы. Реальность настойчиво диктовала свои условия. И в этой самой реальности ей предстояло перестать корчить из себя идиотку и как можно скорее придумать правдоподобное объяснение своим нелогичным поступкам.
«Вот зачем я это сделала? Зачем? Проклятье!»
Деваться было некуда. Мысленно досчитав до десяти, Юля распахнула веки.
И тут же оказалась в плену его темных глаз. Сказать, что Серп смотрел на нее странно — не отразить и сотой доли действительности. Он будто… сожрать ее хотел. Со всеми потрохами. На столь пугающие мысли наталкивала и ухмылка мужчины. Хищная. Плотоядная. Даже зловещая.