Тафгай. Том 8
Шрифт:
— Окей! — Обрадовался журналист. — Передайте мистеру Александрову, что его обязательно пригласят на шоу в студию.
— Спасибо за беседу, — встал я и пожал руку телевизионщику и предупредил Борю. — Готовься, пойдёшь на утреннее шоу, будешь на нём блины с оладьями жарить. Сейчас двинули на второе интервью, время и так уже впритык.
— А ты всё правильно перевёл? — С сомнением произнёс «Малыш», шмыгнув носом. — Чует моё сердце что-то ты назвездел?
— Пришлось соврать, что ты прекрасный кулинар, — признался я. — Пойми, Боря, нам на матчи нужно привлечь как можно больше семейной
— Ладно, пошли, — буркнул мой юный друг.
На сегодняшний вечерний домашний матч против «Чикаго Блэкхокс» команда приехала немного в разобранном моральном состоянии. Ведь в Принстоне перед отходом автобуса в Нью-Йорк появился начальник Чукотки и устроил скандал. Он орал, что денег теперь из нас никто не увидит, пока не подпишет новое соглашение, по которому большая часть зарплаты пойдёт в фонд мира. Ещё Зимянин, обозвав всех хоккеистов рвачами, заявил, что мы вообще должны играть бесплатно и радоваться тому факту, что Родина доверила именно нам высокую честь — выступать на спортивных площадках Америки.
«А ещё, страна вас бесплатно учила и лечила, поэтому вы в неоплатном долгу перед родным государством!» — верещал как резаный Михаил Васильевич. «Хватит орать! — рявкнул я в ответ. — Вы сначала определитесь — бесплатно нас в школе учили или за неоплатный долг. И потом, вот, что мы с вами подпишем». Я показал дулю начальнику Чукотки и скомандовал водителю, чтобы тот трогал, пока здесь кое-кто не угодил в платную американскую клинику и сравнил её с бесплатными советскими больницами, где двадцать лет не было ремонта.
Поэтому во время раскатки на льду «Мэдисон Сквер Гарден» я и многие ребята ездили с тяжёлым сердцем. Даже капитан команды гостей, мой неунывающий друг Стэн Микита, спросил:
— Что случилось, Иван? Вид у тебя как у утопленника, ха-ха.
— Враньё, дружище, я ещё барахтаюсь. Как сам?
— Лучше всех, ха-ха! — Загоготал Микита, перед тем как мы разъехались на разные стороны ледяной площадки, чтобы через минуту скрестить клюшки в битве друг против друга.
Таков уж профессиональный хоккей, в котором случается и братья рубятся друг с другом и друзья, которых ты уважаешь и ценишь, колошматят тебя, словно вора ворвавшегося в его квартиру. Тут главное обойтись без серьёзных травм и увечий, чтобы не корить себя всю оставшуюся жизнь.
— Зашибу Микитос! — Прогудел я в одном из игровых эпизодов в середине первого периода, встретив Стэна жестким силовым приёмом.
Ибо нужно было как-то охладить разбушевавшегося соперника, который обрушивал на наши ворота атаку за атакой и уже вёл в счёте — 0: 2. Однако Микита, проводивший 15-ый сезон в НХЛ, и без моей подсказки вовремя ударил по тормозам, поэтому после столкновения всего-навсего присел на пятую точку. И более того успел выкрикнуть по-русски: «Б…! Сука!». Я же, перехватив шайбу, моментально запустил в контратаку Борю Александрова.
«Малыш», за которым сегодня пристально из-за ворот следили несколько фоторепортёров, сместился с левого края в центр, запутал обманными движениями двух встречавших его защитников «Блэкхокс» и на чужой синей линии, юркнув между ними, выскочил один на один.
— Давай, «Малышатина»! — Заорал Валера Васильев из-за моей спины.
И в эту секунду Борис, переложив шайбу с неудобной стороны крюка на лицевую сторону, бросил над плечом голкипера гостей Тони Эспозито. «Бемц!» — звякнула шайба об перекладину ворот и улетела к зрителям на перепиленные трибуны ледовой арены.
— Б…! — Хором с Васильевым коротко высказался я и добавил. — Чукотка весь настрой сбил, сука.
— Да, хреново дело, — согласился защитник, с которым мы покатили на смену. — Он ведь, мать твою, специально перед автобусом этот концерт устроил. Может, согласимся на понижение зарплаты, чтобы Чукотка от нас отвязался?
— Знаешь когда он отвяжется? — Пробурчал я. — Когда команда с чемпионата снимется. Я это ещё в Москве понял. Ничего, нам бы до января дотянуть, тогда мы ему устроим весёлую жизнь.
— Это точно, — хохотнул Валерий Васильев.
К сожалению, после сирены на перерыв неприемлемый для нас счёт — 0: 2, всё так же и горел на видеокубе. Зато все мысли о товарище Зимянине полностью улетучились из моей головы, да и остальные парни особенно в последние четыре минуты первого периода вновь показали тот хоккей, за который было не стыдно.
— Таф, притормози, — обратился ко мне тренер Эл Арбор, когда хоккеисты проследовали в раздевалку. — Скажи, Рагу, что пока он не сбросит ещё пять килограммов, на лёд в матчах лиги не выйдет. Скорости нет, две шайбы из-под него сегодня получили. Во втором и в третьем периоде продолжим играть в две пары защитников. И вообще, встряхни парней, ползаете как тряпки.
— Сделаю, коуч, — буркнул я, а сам подумал, что Александру Палычу Рагулину уже несколько раз намекал на лишний вес и низкую скорость, вот и полыхнуло.
— Мужики! — Громко сказал я, появившись в раздевалке. — Концовочку периода провели хорошо, но нужно ещё поднажать. В зоне атаки пока действуем прямолинейно. Хатулёв, Недомански и Свистухин смотрите сюда! — Я вытащил на центр хоккейную доску с магнитиками и сделал стандартную расстановку в позиционном нападении с двумя защитниками на синей линии и центрфорвардом на пятаке перед воротами. — Когда шайба в очередной раз прейдёт к защитникам, потолкайтесь чуть-чуть для вида перед воротами и резко открывайтесь на ближнюю штангу. Далее, защитник делает ложный замах и выполняет сильный пас низом на открытого форварда, которому нужно лишь подставить клюшку, чтобы шайба влетела в пустой угол.
— А нам на флангах, что делать в этот момент? — Спросил Валерий Харламов.
— Вам в этот момент нужно много и полезно перемещаться, — засмеялся я. — Действуйте по ситуации. Нам, мужики, отступать некуда! Начнём сезон с уверенных побед — это уже половина дела, без денег не останемся — это раз, и все неурядицы по контрактам решим в январе — это два. А начнём паниковать, то без и денег останемся, и без побед и без самоуважения.
— Да, ладно, не сгущай краски, разберёмся, ха-ха! — Загоготал Валера Васильев. — Правда мужик?!