Таинственный двойник
Шрифт:
– Да, граф Тулузский! – не без гордости произнесла она.
– Так он хуже… преступника!
– Это почему?
– Потому, что он беден как церковная крыса.
– Ну и пусть, – с азартом выпалила она, – зато он такой прекрасный человек! – последние слова она произнесла, устремив взгляд в темную даль окна, и таким удивительно-мечтательным голосом, который убедил мать, что дочь попала в беду.
– Милая, – она опять прильнула к дочери. – Но почему мы, женщины, такие доверчивые. Стоит нам услышать ласковые слова, и мы сразу распускаем
Епископ Герен, поздно вечером вернувшийся в Париж, узнал о том, что его спрашивал король, и утром, едва рассвело, уже был в его приемной. Он хорошо знал короля. Короля – святого. Короля – работягу. И он не ошибся. Король появился в ранний час в своем любимом халате и в домашних тапочках на босу ногу. Ничего королевского в нем не было. Но почему-то от этого он стал ближе и дороже епископу.
– А, это ты! – произнес он, увидев скромно дожидавшегося епископа.
– Я, сир, я.
– Пошли, – просто сказал король, кивнув виконту, который, как всегда, приготовил ему стопку бумаг.
– Много? – участливо спросил Герен, кивком головы показывая на только что принесенные бумаги.
Король отодвинул от себя бумаги, сел поудобнее в кресле.
– Мессир епископ, что вы можете мне сказать об ордене Бедных рыцарей Христа и храма Соломонова?
Видно, что вопрос застал епископа врасплох. По дороге к королю он думал, зачем потребовался ему. Но что речь может зайти о рыцарях, ему даже не приходило в голову. Находясь далеко на юге, они редко были в поле зрения. Ведя скрытную жизнь, этот орден не давал повода вести о нем какие-либо разговоры. Вопрос возник неспроста. Но что ему сказать? Король понял, о чем задумался его епископ.
– Да, – в раздумье произнес король, – человек часто не видит, как вода подтачивает камень. А когда он падает ему на голову, бывает поздно.
Епископ понял, что речь идет о чем-то серьезном. Но о чем?
– Бедные рыцари, говорите… – он усмехнулся, – по-моему, они не такие уж бедные. Были когда-то…
Веселые искорки, мелькавшие доселе в королевских глазах, исчезли. Теперь на епископа смотрел требовательный, посуровевший взгляд. Он заставил епископа напрячь весь ум.
– Когда-то, – заговорил Герен медленно, собираясь с мыслями, – на юге Франции появилось движение катаров, которое боролось за чистоту веры. Оно заявляло, что материальный мир – это порождение дьявола, и принялось обличать духовенство как его защитников.
– Я знаю, – заговорил король, – тогда по призыву папы был организован крестовый поход для борьбы с этой ересью.
– Верно, сир. В нем приняли участие и тамплиеры. Но вот тут начинается их большая тайна. С одной стороны, они бились с ересью, с другой – его руководство якобы вступило в сговор с катарами. Те, предвидя свое поражение, передали им святую чашу Грааля и много других драгоценностей. Но достоверно этого
– Я должен сказать… – король поднялся и прошелся вдоль стола.
У него опять свалился тапочек, и епископ увидел узкую костистую ступню. Король нагнулся и надел тапочек.
– …они умеют хранить эту тайну. Об истинном состоянии их богатств не знает никто.
Он вернулся на свое место, так и не сказав, что хотел. Герен, набравшись смелости, спросил:
– Сир, мне думается, что не за этим историческим воспоминанием вы меня пригласили.
Король рассмеялся.
– Конечно!
Но вдруг он опять стал серьезным.
– Они объявляют нам тайную войну.
Герен заерзал на месте.
– Войну?
– Да, войну. Они пытаются перехватить у меня Тулузу.
Епископ даже привстал:
– Вот как! В чем выражаются их действия?
Король опять поднялся, просунул ноги поглубже в тапочки. Поднялся и Герен, но Людовик приказал ему сидеть.
– Они знают все о наших действиях, а мы о них – ничего. Они, оказывается где-то разыскали старшего сына почившего графа с целью… для тебя понятной. – Людовик посмотрел на епископа.
– Да, сир, чтобы потом потребовать, в знак благодарности, сие сенешальство. А если он заупрямится? – спросил Герен.
Король взял лежавший сверху лист, посмотрел его и вернул на место:
– Есть много способов его заставить, вплоть до подделки и сердечного приступа.
Герен согласно кивнул головой. Король почему-то посмотрел на дверь. Она была плотно закрыта. Потом, повернувшись к епископу, сказал:
– Да. Потом судись с ними. Так вот, чтобы этого не случилось, Герен, мне нужен человек, который бы имел возможность информировать нас об их намерениях. Вы не можете помочь?
Герен задумался.
– А что если через папу? Они имеют с ним, насколько мне известно, тесные связи.
Король поправил упавшие на глаза волосы:
– Вы знаете, честно сказать, я папам не очень верю.
Герен понял его. Папа Иннокентий IV когда-то выдал королевские планы похода в Африку, за что король жестоко поплатился.
– Есть у них граф Боже, правая рука магистра. Но за последнее время он теряет доверие Жака де Молэ. И стал посматривать в сторону Жоффруа де Шарнэ.
– Что можно, Герен…
– Я понимаю.
– Вы слышали, что готовится свадьба Альфона и Констанции? – спросил король.
– Да, слышал.
– Не удивились?
– Нет. Ваш ход даже одобряю. Хитрец вы, сир!
По лицу короля было видно, что он доволен такой оценкой.
– И еще. Как я говорил, жив старший сын графа Тулузского, но мы сыграем свадьбу скорее, чем он объявится, – продолжил король.
– А что с завещанием? – спросил Герен.
– По-моему, его нет, – ответил король.