Таинственный джентльмен

Макфи Маргарет

Свеча в ее руке задрожала, и Фиби едва ее не выронила. Хантер взял у нее подсвечник и поставил на комод рядом с зеркалом.

— Мисс Эллардайс, — прозвучал его голос, мягкий и чувственный. Фиби задрожала еще сильнее.

Себастьян наклонился к ней совсем близко, едва касаясь губами ее губ. Она почувствовала его ласкающее теплое дыхание на своих волосах, ресницах, скулах. Наконец его губы оставили нежный поцелуй, который разлился теплом по всему телу девушки. В предвкушении дальнейших ласк у нее перехватило дыхание.

— Еще есть время… — прошептал он ей тихо на ухо. Глубокий вздох сорвался с ее губ, по спине пробежала дрожь. — Чтобы передумать. —

Его губы были прямо над ее губами так близко, что она почувствовала его голос, перед тем как услышать.

Фиби затрепетала. Грудь ее напряглась и сладко заныла.

В бледном свете свечи глаза Хантера казались совсем темными, в них блеснул нехороший и вместе с тем очень притягательный огонек.

— Мисс Эллардайс., — прошептал он и медленно опустил взгляд на ее губы. — Фиби. — Она задрожала, услышав нотки вожделения в его голосе.

Она покачала головой и прильнула к его губам. Хантер ответил на ее внезапный порыв. Никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания — отдать себя, которое охватило ее сейчас.

Поцелуй оказался таким чувственным, притягательным и одновременно нежным, что Фиби едва ли могла представить себе нечто подобное. Ласковое прикосновение его губ заставило ее забыть обо всем на свете. Казалось, всю жизнь она ждала именно этого человека. Никогда она еще не чувствовала себя так хорошо. Хантер притянул ее ближе и тесно прижал к себе. Впервые за все время его грудь и бедра соприкасались так тесно с ее телом. В тот момент Фиби была готова согласиться на любую вольность с его стороны. Хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. Покорно ему уступала. Прильнув к его твердой, мускулистой груди, ощутила тепло его тела через плотную ткань рубашки.

Фиби слышала тяжелое дыхание Хантера. Она принадлежала ему полностью, каждой частичкой своего тела, как и он ей. Он подарил ей страстный поцелуй, на который она с готовностью ответила, нисколько не колеблясь. Его язык увлек ее в танец огненной страсти, жгучего желания и непреодолимого влечения, способный испепелить все на своем пути. Кровь бурным потоком понеслась по жилам, разжигая в душе безумный порыв. Фиби захлестнула безрассудная, всепоглощающая страсть к Хантеру. Ей казалось, она прожила с ним тысячу жизней. Он стал для нее вселенной. Отныне не существовало других мужчин в этом мире.

Хантер теребил пальцами ее волосы.

— Фиби, — прошептал он ее имя, и девушка ответила ему всем пылом и страстью, на которую только была способна.

Она стонала от удовольствия, чувствуя, как он ласкает ее грудь, бедра, живот, прикасается к ней так, как никто никогда не прикасался. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало жгучие волны возбуждения и разжигало огонь желания. Она горела для него жаждала его, выгибалась навстречу ему. Он скользнул под ночную сорочку, лаская нежную голую грудь пальцами дразнил ее чувствительные твердеющие соски, затрагивая самую суть ее естества. Казалось, мир вокруг перевернулся. Фиби издала сдавленный стон наткнувшись на стойку балдахина. Ноги резко подкосились, но Хантер успел ее вовремя подхватить.

Фиби посмотрела в сторону, устремив взгляд прямо на зеркало. Оттуда на нее глядела темноглазая, охваченная страстью женщина с длинными спутанными волосами в сползшей вниз ночной рубашке, обнажившей маленькие бледные груди. Она была в пуках высокого темноволосого мужчины и с трудом понимала происходящее. Лишь когда мужчина повернул лицо, следуя за ее взглядом, она увидела отражение Хантера.

Себастьян посмотрел

в зеркало, и увиденное окончательно его отрезвило. Только сейчас к нему пришло осознание того, что он делал, собирался овладеть Фиби Эллардайс с мастерством настоящего распутника. Он уставился на свое отражение, придя в ужас от самого себя, выпустил ее и отступил на несколько шагов назад чтобы увеличить расстояние между ними.

Он видел ее оцепенение и то, как после внезапного осознания на нее нахлынули стыд и ужас. Фиби смотрела на него широко раскрытыми испуганными глазами, словно не могла поверить в то, что между ними произошло. Он слышал ее сбивчивое дыхание, видел, как дрожали ее руки, когда она судорожно комкала ночную рубашку, пытаясь прикрыть обнаженную грудь.

— Фиби…

Но девушки в комнате уже не было, она исчезла тихо, как призрак, едва скрипнув дверью.

Хантер не стал ничего предпринимать, чтобы ее остановить. Он продолжал стоять на месте, стараясь успокоить бешено стучащее сердце. Себастьян провел рукой по волосам. Какого черта произошло между ним и Фиби Эллардайс? Такая природная страсть, такое сильное желание, такая гипнотическая связь. Хантер никогда не испытывал ничего подобного. И все же с первого прикосновения ее нежных губ к своей щеке он понял, что она еще совсем невинна.

«Боже, помоги мне, — твердил он про себя. — Прошу тебя, Господи, помоги мне».

Она забыла свечу. Та по-прежнему стояла на комоде. Дрожащей рукой Хантер взял подсвечник. Сердце продолжало сильно колотиться, кровь стучала в висках. Он сделал глубокий вдох, пытаясь изо всех сил взять себя в руки. Неожиданно его внимание привлек отблеск на ковре прямо перед ним. Себастьян присел и увидел булавку для шейного платка, рядом с ней лежала темная шелковая лента, соскользнувшая с волос Фиби Эллардайс. Он поднялся в полный рост и оглядел комнату.

Кажется, ничего не пропало. Он положил булавку на место, повертел в пальцах ленту. Задумался. Фиби проникла в его спальню явно не для того, чтобы там дожидаться его.

Мисс Фиби Эллардайс копалась в его шкатулке, но ничего не взяла.

Глава 6

Тиби стояла у окна в своей комнате, глядя на обнесенный изгородью сад и тихие, спокойные воды озера. Яркое утреннее солнце неприятно слепило глаза, она чувствовала себя совсем разбитой и опустошенной после бессонной ночи. За спиной скомканные и разворошенные простыни и одеяла напоминали о ночных беспокойствах и метаниях.

Фиби передергивало от одного воспоминания о том, что между ними произошло, и ясного осознания своих действий. Она прислонилась лбом к стеклу и закрыла глаза. С тех пор как она покинула спальню Хантера, душевные терзания вкупе с сильными эмоциями и переживаниями не отпускали ее ни на минуту. Стыд и смущение, чувство вины и непреодолимое желание.

Она позволила ему себя поцеловать, прикоснуться к ней так, как не могла бы представить себе даже в самых откровенных фантазиях. Самое ужасное из этого — ее собственные порочные чувства. Это она хотела, чтобы он ее поцеловал, где-то глубоко внутри жаждала его прикосновений. Хантеру удалось пробудить в ней нечто доселе ей неизвестное, не понятое до конца. Она стояла в одиночестве перед открытым холодному дневному свету окном и пыталась разобраться в своих чувствах. Как, черт возьми, теперь смотреть ему в глаза после того, как она сама заставила его поверить в свое желание? Одновременно Фиби четко осознавала, что не могла открыть истинную причину своего пребывания в его спальне.