Таинственный джентльмен
Шрифт:
— Я должен был пристрелить его еще в прошлый раз, тогда ничего бы этого не произошло.
— Ты не мог знать заранее, Себастьян.
— Джед, ее некому защитить. Ее мать и сестра умерли, отец в тюрьме за долги, к которым он не имеет никакого отношения. Ей двадцать три года, она совсем одна.
— Как себя чувствует мисс Эллардайс после нападения?
— Насколько я знаю, она не пострадала, если не считать синяков и ссадин. Этот подонок собирался ее изнасиловать.
— Вот черт, — пробормотал Макэван.
— Я должен с
— И что ты скажешь? — Макэван положил руку на здоровое плечо Хантера. — Себастьян, независимо от того, что произошло, она компаньонка твоей матери. А тебе стоит подумать о кольце твоего отца.
— Это происки врагов, Джед. Не могу поверить, что в этом замешана Фиби. — Он встретился взглядом с Макэваном. — Должно же быть этому какое-нибудь другое объяснение.
— Возможно, — неуверенно проговорил Джед.
— Я хочу посмотреть ей в глаза и услышать ее версию.
Фиби спускалась по лестнице, когда внизу увидела Хантера. Прошла неделя с тех пор, как на них напали разбойники. За это время ее чувства к Хантеру стали еще сильнее. Она посмотрела на него и, заметив, что он снял повязку, вздохнула с облегчением. Дела шли на поправку. Он выглядел сильным и невероятно красивым, ее сердце вновь затрепетало от любви и нежности к нему.
Поднявшись на пару ступеней, он увидел Фиби и остановился. У него был решительный вид, и она поняла — деваться некуда.
— Мистер Хантер. — Фиби вежливо кивнула.
Она собиралась пройти мимо, но он схватил ее за руку и потянул в коридор, которым обычно пользовались слуги.
— Фиби, нам надо поговорить. — Себастьян нежно обнял ее за талию. Он был так близко от нее.
— Меня ждет миссис Хантер. — Она попыталась вырваться, но Хантер ее крепко держал.
— Встретимся сегодня вечером. Спускайтесь ко мне в кабинет, как только мать ляжет спать.
— Я не могу, — прошептала она.
— Почему? — Он буквально пожирал ее глазами.
«Потому что я люблю вас. Если я снова окажусь с вами наедине, не смогу скрыть от вас правду. Тогда они убьют моего отца. Потому что, если вы узнаете, что я собираюсь сделать, вы меня возненавидите». Но вслух сказала совсем другое:
— У меня куча неотложных дел.
— Тогда завтра утром, перед завтраком.
— Нет, Себастьян. Мы не должны больше видеться наедине. Ни завтра, ни в какой-либо другой день.
Фиби заметила, как желваки заходили у него на скулах.
— Почему нет?
— У меня… у меня свои дела, у вас свои.
— Черт возьми, Фиби. — В его глазах блеснул зеленый огонек ярости. — При чем здесь дела? Вы сами прекрасно понимаете, нам надо поговорить.
— Нет, — выдавила из себя Фиби. — Я не могу.
Она просто не могла себе позволить иметь с ним какие-то дела. Она должна найти кольцо и украсть его, чтобы спасти своего отца. Но, дьявол, она любила Хантера. Фиби не знала, как ей поступить.
Они не отрываясь смотрели друг на друга. Сердце Фиби ныло,
— Позвольте мне уйти, — прошептала она.
— Не сейчас, — произнес Хантер и страстно прильнул к ее губам в самом жарком поцелуе. Потом нехотя от нее отстранился.
Фиби повернулась и зашагала по каменным плитам коридора как раз в тот момент, когда на лестнице, ведущей на кухню, появилась служанка.
— Миссис Хантер в гостиной, она вас звала, — проговорила она.
— Да-да, я уже иду, — ответила Фиби, надеясь, что ничем не выдала свое смятение после поцелуя Хантера.
Но служанка, казалось, вообще ничего не замечала. Фиби поправила выбившуюся прядь и проследовала за ней в гостиную.
Хантер не двигался. Фиби не надо было оглядываться, чтобы понять, что он стоит в тени коридора и наблюдает за тем, как она удалялась.
Через несколько дней Себастьян сидел в гостиной напротив миссис Хантер и Фиби и задумчиво пил кофе. Денек выдался ясным и теплым — лето прощалось с Блэклоком. Солнечный свет заливал комнаты. Фиби как раз сидела под яркими лучами, и темные круги под глазами были хорошо заметны. Она выглядела так, словно ночью не сомкнула глаз, а когда думала, что на нее никто не смотрит, в глазах появлялась тревога. В последнее время Фиби хорошо удавалось избегать Себастьяна.
Лакей принес почту, положив серебряный поднос рядом с Хантером.
Два письма предназначались ему — одно от его портного, второе от Доминика, три письма для миссис Хантер и одно для Фиби. В этот раз не от Эммы Норткот, почерк был скорее мужским и весьма заурядным, словно кто-то изо всех сил пытался его изменить, не желая себя выдавать. Адрес отправителя указан не был.
Себастьян раздал письма, отложил в сторону письмо от портного и принялся за послание от Доминика. Он сломал печать, пробежал глазами строчки и порадовался новостям.
— Фиби, дорогая, сходи, пожалуйста, принеси мне очки.
Хантер уловил нотки раздражения в просьбе матери.
— Для этого у нас есть слуги, — сухо сказал он и положил письмо от Доминика на стол.
Мать удивленно на него посмотрела.
— Мне нетрудно, уверяю вас, сэр. — Фиби покраснела и выпорхнула из комнаты, прежде чем Хантер дотянулся до колокольчика.
Послышался хруст сломанных печатей и шелест бумаги, когда миссис Хантер принялась распечатывать свои письма. Она взяла одно и, держа его на расстоянии вытянутой руки, стала читать с прищуренными глазами.