Таинственный ключ и другие мистические истории
Шрифт:
– Сэр, я о таком и не помышляла. Просто Бенсон забывчив, а с письмом его к вам отправила именно я, потому что сама видела, как вы из дому выходили. Ежели Бенсон его не передал бы, это было бы на моей совести, а письмо, верно, важное, раз на нем надпись такая – «Срочно».
– Хорошо, Дин, ступай. Как видишь, с письмом все в порядке.
– Не поручусь я за порядок-то, – пробормотала горничная. Она отвесила поклон и теперь удалялась с таким выражением лица, будто «молодой хозяин» так и не нашел письмо.
Дин, женщина средних лет, суровая, мрачноватая, с проницательными глазами, была личной горничной мисс Бьюфорт. За годы службы
– Доброе утро, миссис Дин. Надеюсь, вы вчера не слишком устали. Вам пришлось выполнять дополнительную работу, в то время пока мы веселились, – раздался жизнерадостный голосок.
Резко обернувшись, горничная увидела мисс Мьюр. Свеженькая, улыбчивая гувернантка прямо-таки лучилась сердечностью, против которой не устоял бы никто, кроме верной Дин.
– Благодарю, мисс, я в добром здравии, – холодно отвечала она, буравя гувернантку взглядом, словно желая оценить эффект от произнесенных слов. – Я нехудо отдохнула, пока молодые леди и джентльмены ужинали, а когда прислуга убирала со стола, я сидела в малой приемной.
– Да, я вас видела – и волновалась, как бы вы не подхватили простуду. Я очень рада, что этого не произошло. Как себя чувствует мисс Бьюфорт? Вчера она выглядела нездоровой, – последовал ответ. Произнося эти слова, Джин безмятежно поправляла кружево на своих тонких запястьях. Интерес к здоровью мисс Бьюфорт, проявленный столь холодно, был ответным ударом на намек горничной, что из приемной она могла наблюдать за объяснениями между Ковентри и мисс Мьюр.
– Моя госпожа утомлена, да и любую леди утомил бы вчерашний вечер. Конечно, для иных – которые к притворству привычны – оно как с гуся вода; а вот мисс Бьюфорт, не в пример всяким таким, подобные игрища не жалует.
Акцент на соответствующих словах придал этой тираде именно столько дерзости, сколько желала вложить в нее горничная. Однако Джин лишь рассмеялась. Тут как раз послышались шаги Ковентри, и Джин пустилась бежать вниз по лестнице.
– Не могу задержаться, чтобы поблагодарить вас, ведь мистер Ковентри наверняка пожелает мне доброго утра, чем усугубит расстройство мисс Бьюфорт.
Так сказала Джин напоследок; в голосе была мягкость, а в глазах – злоба. Дин сверкнула взглядом ей вслед и пробормотала уходя: «Дай срок, уж я тебя выведу на чистую воду».
Ковентри считал, что избавился от вчерашнего «романтического вздора»; в то же время ему было любопытно, как Джин его сегодня встретит. В столовую он вошел с обычным выражением вялого безразличия. Он поприветствовал кузину, сестру и гувернантку, но в ответ получил только пару томных кивков да маловразумительный лепет. Ковентри занял свое место и уткнулся в газету.
– Это у тебя письмо Неда? – спросила Белла, заметив конверт в руке брата.
– Нет.
– А чье? Похоже, ты получил дурные вести.
Ковентри молчал, и Белла, привстав, чтобы разглядеть печать, разочарованно протянула:
– Да ведь это вершина горы – герб Сиднея. Можешь не отвечать, Джеральд. Мужская переписка ужас до чего скучна.
Мисс Мьюр кормила одну из собак Эдварда, но, уловив имя «Сидней», подняла глаза, встретила взгляд Ковентри и мучительно покраснела. Ковентри охватила жалость к ней. Да, он мысленно задавался вопросом, зачем ему отвлекать всеобщее внимание от пылающих щечек Джин Мьюр, когда вдруг заметил, что Люсия поджала губы, и сейчас же спросил ее с неприязнью:
– Тебе известно, что Дин становится невыносимой? Вообразила, будто солидный возраст и твоя снисходительность дают ей некоторые права.
– В чем она провинилась? – холодно спросила Люсия.
– Сует нос в мои дела и считает себя вправе судить об исполнительности Бенсона.
И Ковентри рассказал, сколь явно горничная интересовалась письмом.
– Бедная Дин напомнила тебе о письме, о котором ты напрочь забыл – и не получила ни слова благодарности. Отныне она будет оставлять твои письма на произвол судьбы; пожалуй, так лучше, учитывая, как портится от них твое настроение, Джеральд.
Хотя Люсия говорила ровным тоном, ее щеки покрыл сердитый румянец. Она поднялась и вышла из столовой. Ковентри был раздосадован, он заметил полусочувственную, полуироничную улыбку Джин, и улыбка эта выбила его из колеи сильнее, чем намеки Люсии.
Неловкое молчание нарушила Белла.
– Бедный Нед! – вздохнула она. – Так хочется получить от него весточку. Я думала, он прислал письмо кому-то из нас – Дин сказала, что вчера в холле на столе видела конверт, подписанный его рукой.
– Похоже, у этой женщины нездоровый интерес к письмам. Я этого не потерплю. Кому было адресовано письмо? – спросил Ковентри, отложив газету.
– Она не сказала – то ли сама не знала, то ли не хотела говорить. Лицо у нее сделалось сердитое, и она посоветовала мне спросить у тебя.
– Странно! Я не получал писем от Неда.
– Зато я получила, несколько дней назад. Желаете прочесть его и мой ответ заодно?
Говоря так, Джин положила перед Ковентри два письма.
– Не желаю. Бесчестно читать строки, которые Нед адресовал вам одной. В некоторых вопросах вы, мисс Мьюр, не в меру щепетильны – похоже, на другие вопросы щепетильности просто не остается, – изрек Ковентри, сурово и решительно отодвигая оба письма. Впрочем, показная решимость не могла скрыть ни его любопытства, ни удивления.