Таинственный остров (иллюстр.)
Шрифт:
— Потому что эти пески, еще более страшные, чем скалы, засасывают все. Достаточно немногих дней, чтобы они поглотили остов корабля в несколько сот тонн водоизмещением.
— Итак, если какой-нибудь корабль и выбросило на эту отмель, нет ничего удивительного, что он исчез без следа? — спросил инженер.
— Нет, мистер Сайрес, этому помогли бы и время и непогода. Но даже в этом случае поразительно, что на берегу, далеко от моря, не осталось обломков мачт или досок. Будем же искать дальше, — сказал Сайрес
Начиная отсюда берег был неровен, причудливо изрезан и покрыт длинной полосой скал, сменивших песчаные отмели. Море, теперь спокойное, вскоре должно было обнажить их. Легкие волны разбивались о верхушки скал, покрываясь пенистой кромкой. С этого места до мыса Когтя берег, стиснутый между опушкой леса и скалами, был не особенно широк.
Продвижение вперед должно было все более затрудняться — берег был завален обломками скал. Гранитная стена становилась все выше; от деревьев, покрывавших ее, были видны только зеленые макушки, неподвижные в тихом воздухе.
Отдохнув с полчаса, колонисты снова двинулись в путь, пристально всматриваясь в каждую скалу, в каждый участок берега. Пенкроф и Наб даже лазили на скалы всякий раз, когда им казалось, что они видят какой-нибудь предмет. Но это был не обломок корабля: причудливая форма утесов вводила в заблуждение моряка и негра. Они убедились, что на этом берегу много съедобных ракушек, но эти ракушки могли быть полезны только в том случае, если будет установлено сообщение между берегами реки Благодарности и если улучшатся средства транспорта.
Итак, ничто на берегу не указывало на предполагаемое крушение. А между тем сколько-нибудь значительный по объему предмет, например, остов корабля, несомненно, был бы заметен или остатки его прибило бы к берегу, как ящик, который нашли почти в двадцати милях отсюда. Но ничего не было.
Часов около трех Сайрес Смит и его товарищи достигли узкой, совершенно замкнутой бухты, в которую не проникала ни одна струя воды. Это была настоящая природная гавань, невидимая с моря и заканчивающаяся узким проливом, проложившим себе дорогу между скалами.
В глубине этой бухты сильное сжатие земли разорвало кромку скал и образовало отлогий проход к верхнему плато; оно находилось менее чем в десяти милях от мыса Когтя и в четырех милях по прямой линии от плато Дальнего Вида.
Гедеон Спилет предложил товарищам сделать привал в этом месте. Все согласились, так как движение возбудило аппетит, и, хотя обедать было еще рано, никто не отказался подкрепить силы куском мяса. Завтрак должен был помочь дождаться ужина в Гранитном Дворце.
Несколько минут спустя колонисты, усевшись под великолепными соснами, с жадностью поглощали припасы, которые Наб извлек из походного мешка.
Место, где они находились, возвышалось на пятьдесят-шестьдесят футов над уровнем моря. Поле зрения было довольно обширно, и взор, минуя последние скалы мыса, достигал бухты Союза. Но островок и плато Дальнего Вида были скрыты от глаз, да их и нельзя было увидеть: рельеф местности и высокая завеса деревьев закрывали северный горизонт. Нечего и говорить, что, хотя исследователи могли обозреть значительный участок моря и подзорная труба инженера охватила от края до края всю линию, где небо сливалось с землей, никто не заметил никакого корабля.
Не менее тщательно Сайрес Смит осмотрел в трубу всю часть берега, которую предстояло еще исследовать, от побережья до рифов, но стекла прибора также не уловили очертаний какого-либо судна.
— Ну что же, — сказал Гедеон Спилет, — приходится смириться и утешиться мыслью, что никто не станет оспаривать наших прав на остров Линкольна.
— Но дробинка? — сказал Герберт. — Не во сне же мы ее видели?
— Тысяча чертей, нет! — воскликнул Пенкроф, вспоминая свой утраченный зуб.
— Так что же из этого следует? — спросил журналист.
— А вот что, — ответил инженер, — что не больше трех месяцев назад какой-то корабль, вольно или невольно, пристал…
— Как, неужели вы допускаете, Сайрес, что он погрузился в воду и пропал без следа?
— Нет, дорогой мой Спилет. Но согласитесь: если несомненно, что какое-то человеческое существо ступило ногой на этот остров, то мне кажется столь же несомненным, что оно его теперь покинуло.
— Итак, если я вас правильно понял, мистер Сайрес, корабль мог снова уплыть, — сказал Герберт.
— Именно.
— И мы безвозвратно потеряли возможность вернуться на родину! — воскликнул Наб.
— Боюсь, что безвозвратно.
— Ну, раз возможность потеряна — в дорогу! — сказал Пенкроф, который уже тосковал по Гранитному Дворцу.
Но не успел он подняться на ноги, как послышался громкий лай, и Топ выбежал из лесу, держа во рту лоскут какой-то материи, покрытый грязью.
Наб вырвал этот лоскут из пасти собаки. Это был кусок грубого полотна.
Топ продолжал лаять и бегал взад и вперед, словно приглашая своих хозяев последовать за собой в лес.
— Тут есть кто-то, кто может объяснить происхождение моей дробинки! — вскричал Пенкроф.
— Потерпевший крушение! — воскликнул Герберт.
— Быть может, раненый, — сказал Наб.
— Или мертвый, — добавил Гедеон Спилет.
Все бросились следом за собакой к высоким соснам. На всякий случай Сайрес Смит и его товарищи взяли ружья наизготовку.