Таинственный остров
Шрифт:
Пока солнце медленно всходило к зениту, тень шеста все время уменьшалась. Когда Сайрусу Смиту показалось, что она вновь начинает расти, он спросил:
– Который час?
– Пять часов и одна минута, – немедленно ответил журналист.
Определение было закончено. Оставалось только произвести вычисления. Ничто не могло быть более простым. Между меридианами острова Линкольна и Вашингтоном существовала разница округленно в пять часов. Как известно, Солнце в своем видимом суточном движении вокруг Земли проходит один градус в четыре минуты, то есть пятнадцать градусов в час. Пятнадцать градусов, помноженные на пять часов, давали семьдесят
Сообщив этот результат колонистам, Сайрус Смит на случай возможных ошибок при наблюдении, так же как это он сделал при определении широты, заявил, что правильней будет считать остров Линкольна лежащим между тридцать пятой и сороковой параллелью и между сто пятидесятым и сто пятьдесят пятым меридианом к западу от Гринвича.
Возможная погрешность в вычислениях в переводе на мили, считая по шестьдесят миль в одном градусе, давала около трехсот миль по широте и долготе. Но эта неточность не могла повлиять на решение колонистов: остров Линкольна находился на таком большом расстоянии от ближайшей обитаемой земли, что надо было оставить всякую мысль добраться до нее на хрупком и маленьком судне.
Действительно, географические координаты острова указывали, что он находится в тысяче восьмистах милях от Новой Зеландии, тысяче двухстах – от архипелага Паумоту и в четырех тысячах пятистах – от американского побережья. Но сколько Сайрус Смит ни напрягал память, он не мог вспомнить на карте этой части Тихого океана ни одного острова.
Глава пятнадцатая
Зимовка окончательно решена. – Вопрос о металле. – Исследование островка Спасения. – Охота на тюленей. – Каталонский способ. – Железо. – Сталь
На следующий день, 17 апреля, первые слова моряка, обращенные к журналисту, были:
– Кем мы будем сегодня, мистер Спилет?
– Кем прикажет быть Сайрус, – ответил журналист.
В этот день бывшим кирпичникам и гончарам пришлось стать металлургами.
Накануне колонисты после завтрака продлили свое исследование до оконечности мыса Челюсти, отстоящей в семи милях от Камина. Там кончались дюны, и почва приобретала ясно выраженный вулканический характер. Здесь не было уже сплошных гранитных стен, как на плоскогорье Дальнего вида; узкий залив, стиснутый двумя мысами, был окаймлен цепью прихотливо разбросанных скал, состоящих из изверженных вулканом пород.
Дойдя до этой точки, колонисты повернули назад и только в сумерках добрели до Камина. Несмотря на усталость, они не легли спать, пока не решили окончательно вопроса, оставаться на острове Линкольна или попытаться покинуть его.
Даже ближайшая к острову земля – архипелаг Паумоту – отстояла от него на огромное расстояние – в тысячу двести миль. Пенкроф решительно заявил, что простая шлюпка, особенно накануне наступления бурного зимнего времени, не может покрыть такое расстояние. Но и сооружение простой шлюпки, даже при наличии всех необходимых инструментов, было бы нелегким делом. Колонистам же пришлось бы начать с изготовления простейших инструментов – молотков, пил, топоров, буравов, рубанков, на что требовалось немало времени. Поэтому колонисты решили зазимовать на острове, подыскав жилище более комфортабельное, чем Камин.
Прежде всего нужно было использовать железную руду, залежи которой инженер обнаружил в северо-западной части острова, и превратить ее в железо и сталь.
Недра земли редко содержат в себе металлы в чистом виде. Чаще всего они встречаются в соединениях с кислородом или серой. Два образца руды, найденные инженером, как раз и были – один окисью железа, другой – серным колчеданом, то есть сернистой солью железа. Инженер решил получить железо из его окиси путем восстановления этой окиси углем – при плавке смеси руды с углем. Есть два способа плавки: один – простой и быстрый, так называемый каталонский способ, имеющий то преимущество, что руда при нем непосредственно превращается в железо; другой способ, несравненно более сложный, – доменная плавка – состоит в превращении руды в чугун и уже чугуна в железо путем извлечения из него углерода, содержащегося в нем в небольшом количестве – от трех с половиной до четырех процентов.
Сайрусу Смиту нужен был не чугун, а железо. Поэтому он остановился на первом способе. Руда, найденная инженером, оказалась очень богатой железом. Это была бурая, тяжелая руда, состоящая из окиси железа с примесью кремнезема. Руды этого сорта в Европе применяются для изготовления высокосортного железа, которым славятся Швеция и Норвегия.
Невдалеке от месторождения железной руды находились уже известные колонистам выходящие на поверхность земли залежи каменного угля. Близость этих последних представляла очень большое удобство.
– Значит, мы становимся металлургами, мистер Смит? – спросил Пенкроф.
– Да, мой друг, но прежде, если вы ничего не имеете против, мы поохотимся на тюленей на островке Спасения.
– Охотиться на тюленей? – Моряк с недоумением посмотрел на журналиста. – Разве для изготовления железа нужны тюлени?
– Очевидно, да, если Сайрус это говорит, – ответил тот.
Но инженер уже вышел из Камина, и Пенкроф вынужден был отправиться на охоту за тюленями, так и не получив объяснений. Колонисты собрались на берегу пролива, возле брода.
Сотня пингвинов беспечно следила за приближением людей. Колонисты, вооруженные дубинками, легко могли перебить многих из них, но их не привлекало бессмысленное побоище, тем более что оно могло испугать тюленей, лежавших на песке в нескольких кабельтовых.
Колонисты с тысячью предосторожностей подвигались к северной оконечности островка, обходя вырытые в песке ямки, служившие гнездами водяным птицам. В полосе прибоя перед ними виднелись какие-то черные точки, плававшие на поверхности и издали напоминавшие движущиеся рифы.
Охотники хотели дать тюленям время выбраться на землю. В воде эти животные чрезвычайно подвижны благодаря сильным ластам, короткой и густой шерсти и веретенообразному туловищу. Но на суше они неповоротливы и медлительны, так как их короткие ласты позволяют им только ползать.
Зная привычки тюленей, Пенкроф посоветовал колонистам подождать, пока они не выберутся на песок, – при солнечном свете они быстро погружаются в глубокий сои. Тогда останется только отрезать им отступление к воде и начать охоту. Следуя этому совету, охотники притаились за дюнами и молча ожидали.