Таинственный остров
Шрифт:
Фруктовое дерево с кучей вкусных съедобных груш не могло не радовать народ. Но день постепенно заканчивался, и вскоре должна была начать царствовать темнота со своими негативными последствиями.
Я очень коротко, но вежливо сообщил этим увлекшимся «детям». Нет, со своей магией я бы нашел огни, например, даже огни святого Эльма, но зачем себя так поставлять? Вместо этого поторопил женщин и Вика. Побыстрее набрали по две-три груши — больше не влезло — и поторопились дальше.
На свою стоянку мы оказались быстрее темноты. Я еще, несмотря на усталость,
Поставили на костер большой котел, который я нес, гм, на своем плече, вдев на перекладину. В нем будет первое. рядом поставили жарить шашлык — это второе.
За еду можно было не беспокоится, как и за нашу дальнейшую судьбу, но меня уже очень сильно начала тревожить нехватка времени. Или ты, бестолковый дурак, зря беспокоишься? Но вот, например, сегодня тебе опять не хватало времени, хотя ты и ничего такого не делал.
Подумал на двоих вместе с Гжее, тот только мысленно пожал плечами:
— Это все естественный процесс и люди здесь ничего не могут сделать. Надо смирится и жить дальше.
Точно бестолковый, да еще дурак. Гжее меж тем продолжил:
— Некогда, давным — давно, темный маг, может даже Граве о Нул, так изогнул петлю времени, что оно у всех пошло быстрее, а у него, естественно, медленнее.
— ?? — рассердился я, — и это ты называешь «естественный процесс»?!
— Все, что люди не могут изменить, они зовут объективный ход времени, — философски ответил магический предмет.
— Ха-х! — я был почти взбешен на своего молочного брата по артефакту, но Гжее прервал мои мысли:
— Вижу, что ты сердишься на Граве о Нуле, а я вот сержусь на тебя, бестолковый пока еще ученик.
?! — удивился я искренне.
— Я сказал, что люди должны терпеть и жить. Но ты-то не человек, а маг и обязан просто активизировать магическую формулу.
Эгем, да, точно ведь! Я уже имел в голову информацию об истории магии и теоретически знал, в чем заключается разница между людьми и магами. Биологическими они были равными, а вот магически была кардинальная разница — у людей магии не было, а у магов была. Это как разница между обезьянами и людьми. У одних разума не было, а у других был. Понимаете? И вся жизнь была другой.
То есть, Гжее мне намекал дубиной по голове, что я должен сделать магическую формулу, проклятие, молитву, наконец. Как я понимал, магию уже мертвого мага мне не остановить, но можно ее было как-то повернуть, чтобы она действовала по-другому. Или, хотя бы, не на острове.
Гжее согласился, но не во всем. Пришлось ужесточить свои требования. На скалистом побережье, туда, куда не один здравомыслящий человек не повернут, я повернул временной фокус магии Граве о Нула. Все, мертвые должны жить с мертвыми, живые с живыми, хоть это и говорят о некромантах.
— Темные маги не всегда некроманты и, более того, темные маги почти всегда не некроманты, — не согласился со мной Гжее, — но в этом случае ДА. Я так программирован и всегда учу своих магов дуплексно —
Да, спать надо. И я заснул, вслед за другими моими родственниками, прижавшись с Наташе. А артефакт был наш часовым, ему же не надо было спать. И ничего, что он не ходил, для часового это не самое главное.
То ли магическое темное поле было причиной, то ли просто совпадение, но в эту речь никто нас не будил. Ни охотящиеся хищники, ни потребляемые жертвы не создавали зловещих громких звуков, от которых все люди вдруг будились посреди ночи и потом долго еще не могли уснуть. Нет, лично я проснулся с рассветом, вполне довольный травяной постелью и шерстяным одеялом. Последнее, правда, надо было беречь, поскольку ему, как и всему кораблю в целом прошло более пяти тысяч лет. И даже магическое консервирование могло уже пасовать. Пришлось даже навести дополнительное магическое заклятие (формулу) и все равно тщательно беречь.
Встал, провел, как всякий обычный человек, гигиенические процедуры и зажег костер. О, теперь это было просто, запустил магическую искру, и охапка дров загорелась. И даже не надо было ждать, пока пламя становится большим и жарким, сначала огонь становится магическим и воспламеняет дрова, а потом и последние загораются и автоматически подменяют магию.
Положил на перекладине котел с похлебкой над костром. Не надо было беспокоится о его сохранности — ведь вчера я наложил на него малое заклятие консервирования. То есть консервировал-то я потихоньку от остальных мясо, но и стоявшему неподалеку супу хватило.
Однако, разоспались родственники. Ведь, кажется, магическое заклятие Граве о Нула я нейтрализовал и ночью спали нормально часов? Хотел было разбудить принудительно, но потом раздумал. Вкусный мясной суп — похлебка быстро разогревшись огнем, разбудит само собой, проснутся да еще проситься будут к столу.
Хмыкнул, кое-как приткнулся к пню — псевдостолу. Действительно, не успел я употребить, кхе-кхе, одну тарелку похлебки, как первой проснулась Наташа, цепко зафиксировала окрестности — я с пнем, костер с котлом, море и лес — ласково поприветствовала меня с добрым утром, потом сердито зарычала, что не разбудил ее. Помолчала, призналась, что у нее наступили критические дни, и она немного нервничает.
Поприветствовал ее с олимпийским спокойствием, предложил сходить в кустики и позавтракать. Нервничает она немного, ха! Можно подумать, в обычные дни она бывает спокойнее.
Потом встал Вик по необходимости — день наступил, пора было трудится. И только Вика уже не спала, просто лежала до последнего. Только провокационный вопрос мамы Наташи:
— Тебе налить остатки похлебки или добавить их остальным?
Заставил ее медленно встать, поздравить всех с добрым утром и присесть с тарелкой похлебки. Одновременно она незаметно, как думала, бросала взгляды на меня с умиротворенными, хотя и смущенными улыбками.