Таинственный противник
Шрифт:
– А как по-вашему? – бойко переспросил Томми, лихорадочно придумывая очередную фразу.
Внезапно Борис шагнул вперед и поднес к его лицу кулак.
– Говори, английская свинья, говори!
– Ну зачем же так волноваться, дружище, – сказал Томми, не теряя присутствия духа. – С вами, иностранцами, очень трудно разговаривать. Не умеете сохранять спокойствие. А теперь посмотрите на меня хорошенько: разве так выглядит человек, который потерял всякую надежду остаться в живых?
Он обвел их высокомерным взглядом, радуясь, что они не слышат, как предательски
– Нет, – помолчав, неохотно согласился Борис.
«Слава Богу, он не умеет читать мысли!» – подумал Томми, а вслух продолжал с прежним апломбом:
– А почему я так спокоен? Да потому, что у меня есть сведения, которые наверняка вас заинтересуют, и мы сумеем договориться.
– Договориться? – Бородатый прожег его взглядом.
– Ну да… договориться. Я получаю жизнь и свободу взамен… – Он умолк.
– Взамен чего?
Они мгновенно утихли и окружили его тесным кольцом. Можно было бы услышать, как пролетит муха. Томми произнес, растягивая каждое слово:
– Взамен документа, который Денверс вез из Америки на «Лузитании».
Эффект превзошел все ожидания. Все вскочили и кинулись к Томми. Немец оттеснил их в сторону и наклонился над ним, багровый от возбуждения.
– Himmel! [57] Так он у вас?
С великолепным спокойствием Томми покачал головой.
– Вы знаете, где он? – не отступал немец.
Томми опять покачал головой.
– Понятия не имею.
– Ну так… ну так… – Немец задохнулся от ярости и недоумения.
57
Господи! (нем.)
Томми окинул взглядом остальных. На их лицах была злоба, растерянность, однако его уверенность в себе сделала свое дело: он убедил их в том, что действительно что-то знает.
– Мне пока неизвестно, где находится документ, но уверен, что сумею его найти. Есть у меня одна идея…
– Ха! – дружно ухмыльнулись «товарищи».
Томми поднял руку, и недоверчивые смешки оборвались.
– Я сказал «идея», но мне известны кое-какие достоверные факты – причем мне одному. Ну, что вы теряете? Если я сумею представить вам документ, вы вернете мне жизнь и свободу, только и всего. Решено?
– А если мы не согласимся? – негромко спросил немец.
Томми снова разлегся на диване.
– Двадцать девятое, – задумчиво произнес он, – осталось меньше двух недель…
Несколько секунд немец о чем-то размышлял, потом махнул Конраду:
– Уведи его!
Долгих пять минут Томми провел на кровати в соседней комнатушке. Сердце у него продолжало отчаянно колотиться. На эту карту он поставил все. К какому решению они придут? Однако, хотя эта мысль мучительно жгла его мозг, он продолжал поддразнивать Конрада, доведя угрюмого привратника до белого каления.
Наконец дверь открылась, и немец крикнул Конраду, чтобы тот привел пленника обратно.
– Будем надеяться, что судья не нахлобучил черную шапочку [58] , –
Немец снова занял свое место за столом, он указал Томми на стул напротив.
– Мы согласны, – сказал он резко, – но при одном условии. Сначала документ, потом мы вас отпустим.
– Идиот, – сохраняя любезную мину, огрызнулся Томми. – Как же я смогу его отыскать, сидя у вас тут на привязи?
58
В старину судья, оглашая смертный приговор, надевал черную шапочку.
– А на что вы, собственно, рассчитывали?
– Чтобы вести поиски, мне нужна полная свобода.
Немец расхохотался.
– Мы что, по-вашему, малые дети? Вот так возьмем и отпустим вас, поверив всем вашим байкам?
– Да нет, не отпустите, – задумчиво произнес Томми, – хотя это значительно упростило бы дело. Ну, хорошо, давайте пойдем на компромисс. Отпустите со мной малютку Конрада. Он верный человек, да и кулаки у него тяжелые.
– Желательно, чтобы вы оставались здесь, – холодно сказал немец. – А кто-то из нас будет точно исполнять все ваши указания. Если возникнут какие-нибудь осложнения, он незамедлительно поставит вас в известность, и вы скорректируете его действия.
– Вы связываете меня по рукам и ногам, – возмущенно возразил Томми. – Дело чрезвычайно деликатное, и ваш человек что-нибудь обязательно напутает, а тогда что будет со мной? По-моему, никто из вас не сможет с этим справиться.
Немец грохнул кулаком по столу.
– Таково наше условие. Или смерть.
Томми утомленно откинулся на спинку стула.
– Мне нравится ваш стиль, обворожительно категорический. Ну, будь по-вашему. Но одно совершенно необходимо: я должен увидеть ее.
– Кого ее?
– Джейн Финн, естественно.
Немец несколько секунд смотрел на него странным взглядом, а потом сказал медленно, словно тщательно выбирая слова:
– Разве вы не знаете, что она не способна ничего вам сообщить?
Сердце Томми подпрыгнуло. Неужели ему все-таки удастся встретиться лицом к лицу с этой девушкой?
– Я не собираюсь просить ее что-нибудь мне сообщать, – сказал он спокойно. – То есть я ни о чем не буду ее расспрашивать.
– Тогда зачем она вам нужна?
Томми ответил не сразу.
– Чтобы увидеть выражение ее лица, когда я задам ей один вопрос, – произнес он наконец.
И снова немец бросил на него взгляд, которого Томми не понял.
– Она не сможет ответить на ваш вопрос.
– Это не важно. Мне ведь нужно только увидеть ее лицо, когда я его задам.
– И вы полагаете таким образом что-то узнать? – Немец испустил неприятный смешок, и Томми опять почувствовал, что существует какое-то неизвестное ему обстоятельство. Немец не спускал с него испытующего взгляда. – Я начинаю сомневаться, что вы действительно что-то знаете… – мягко сказал он.