Так убивать нечестно !
Шрифт:
– Пожалуй, я поеду, - сказал он.
– Впрочем, если я могу вам чем-нибудь помочь, то я готов.
– Не уезжай, прошу тебя!
– воскликнула Мэри.
– Одной мне с ними не справиться! Тут и так сумасшедший дом, а скоро еще и этот мерзкий князь вернется. Как тебе понравилась тетя Эрми? Ночной кошмар, да? А Вики я вообще хотела шею свернуть! Вот дрянная девчонка! Она ведь нарочно проговорилась про Глэдис Бейкер! А мы уговорились не предавать эту историю огласке...
– Шила в мешке не утаишь, - философски заметил Хью.
– Однако, признаюсь, Вики даже меня напугала, когда
– Еще бы! По-моему, она испытывает какое-то садистское наслаждение от всего происходящего. Но что нам делать, Хью? Кто мог убить Уолли? И как мне обуздать тетю Эрми?
– На мой взгляд, это тебе не под силу, - честно признался Хью. Попробуй, конечно, поговорить по душам с Вики. Что же касается Уолли, то я даже не представляю, кому понадобилось его убивать. Если, конечно, не согласиться с версией Вики.
– Ох, лучше бы это было так!
– выпалила Мэри, прижимая пальцы к вискам.
Хью приподнял брови.
– Вот даже как? Послушай, Мэри, надеюсь, ты больше ничего не утаиваешь от полиции? Если да, то это не только неразумно, но и опасно.
– Нет, нет, что ты! Просто вся обстановка в доме настолько давящая, что ужасно действует на нервы. Хью, а вдруг это все-таки несчастный случай?
– Вряд ли, - покачал головой он.
– В пять часов дня охотиться на зайцев в окрестностях Дауэр-хауса могли только Уайт или его сын. Уайт отпадает, что же касается Алана...
– Кстати, а куда подевался Алан?
– Не знаю. Здесь его не было.
– В любом случае, у него не было ни малейших причин убивать дядю Уолли, - вздохнула Мэри.
В эту минуту из гостиной с большой коробкой шоколадных конфет выплыла Вики. Она угостила конфетками Мэри с Хью и, когда те отказались, пристроилась на софе, задрав ноги на подушку.
– Бедненькая Эрминтруда совсем не в себе, - промяукала она, доставая из коробки трюфель.
– Да и мне кажется, что сцена слишком затянулась.
– Ты нарочно говоришь так, как будто речь идет о каком-то спектакле? возмутилась Мэри.
– Да, милая, ведь мы с Эрминтрудой настоящие актрисы. Мы по-другому не можем. Особенно она - бедняжка всегда мечтала сыграть сильную трагедийную роль, а ей все не давали. Может, это ее последний шанс?
– Господи, но все это так фальшиво!
– не выдержала Мэри.
– Ты же отлично знаешь, что она Уолли и в грош не ставила!
– Да, он ей давно уже до смерти надоел, - поддакнула Вики, отправляя в накрашенный ротик очередную шоколадку.
– Как ты можешь так говорить!
– воскликнула Мэри.
– И... хоть перестань жевать эти конфеты!
Вики скорчила капризную рожицу.
– Я, между прочим, даже чай не пила. И вообще, что ты раскипятилась-то?
Мэри едва не ответила ей колкостью, но сдержалась.
– Извини, если мои слова показались тебе чересчур резкими, но я хоть убей не пойму, зачем тебе понадобилось рассказывать этому полицейскому про Бейкера?
– О, тебе это будет сложновато понять. Обычно самые умные мысли приходят ко мне в голову во время приема ванны. Вот и сейчас, как раз перед тем, как спуститься, я принимала ванну. И меня осенило: поскольку у тебя есть тайна, которая неминуемо выплывет наружу, лучше, если ты сама про нее расскажешь. К тому же, - Вики посмотрела на шоколадки и облизнулась, - это отвлекло внимание инспектора от меня, чего я и добивалась.
– Добивалась? Почему?
– Ну, во-первых, мне требовалось время, чтобы придумать подходящий предлог для своего появления на месте преступления...
Тут уж Хью не выдержал.
– Неужели ты, юная сумасбродка, хочешь придумать себе ложное алиби?
– А что тут такого? Однажды я целых две недели была Юной разведчицей, а разведчики всегда должны держать ухо востро. Да, кстати, Мэри, ты мне напомнила, о чем я хотела с тобой переговорить. Как ты думаешь, милая, не стоит ли нам попробовать привлечь внимание инспектора к Алексису и сделать козлом отпущения его?
– Козлом отпущения?
– вытаращалилась на нее Мэри.
– Оклеветать ни в чем не повинного человека?
– То же мне нашла невинного агнца!
– фыркнула Вики.
– Этот сукин кот спит и видит, как бы наложить лапу на мамочкины деньги!
– Господи, какой стыд! В жизни не слышала подобного цинизма!
– Мэри, ты рассуждаешь как ханжа, которой все видится в одном свете! А ведь дело, между прочим, принимает серьезный оборот. Или ты всерьез мечтаешь выдать Эрминтруду за Алексиса? Чем больше я с ним общаюсь, тем чаще вспоминаю про шекспировского персонажа, который вечно улыбался и был с улыбкой подлецом.* Если его сейчас не остановить, то я не
вижу, как воспрепятствовать его браку с Эрминтрудой. А потом он бросит бедняжку, едва только выторгует себе часть ее состояния.
Мэри вопросительно посмотрела на Хью. Тот рассудительно произнес:
– Я согласен, что нельзя допустить, чтобы твоя матушка вышла замуж за этого Варасашвили, однако валить все на него и делать из него козла отпущения - поступок, на мой взгляд, крайне непорядочный. Да и в полиции не такие уж олухи служат - они твою игру мигом раскусят.
– Это мы еще посмотрим, - угрожающе произнесла Вики.
– В любом случае, встревать тебе не стоит, - посоветовал Хью. Инспектор и без того подозревает всех, кто был так или иначе связан с твоим отчимом.
– Это верно, - кивнула Мэри.
– Тем более, что, поговорив по душам с Пики, инспектор будет знать обо всем, что творится в этом доме, куда лучше нас!
Глава 8
Между тем инспектор Кук, который едва ли не впервые сталкивался с расследованием убийства и с которым столь бесцеремонно обошлись оставшиеся в живых члены семейства Уолли Картера, наконец нашел настоящую отдушину в лице дворецкого Пики; последний не только подробно и обстоятельно отвечал на все вопросы, но и, казалось, получал от этого какое-то необъяснимое наслаждение. Не то что миссис Пики и молоденькая горничная, от услуг которых инспектор Кук быстрехонько отказался - горничная была настолько перепугана, что рыдала почти не переставая, а миссис Пики, степенная и дородная женщина, твердила, что всю жизнь прослужила на кухне и, за исключением горшков, сковородок и прочей утвари, ничего никогда толком и не видела.