Такое кино
Шрифт:
– Я?
– удивилась и обрадовалась Аня.
– Но тс-с! Это секрет. Туринский как-то обмолвился, что хочет тебе предложить, но мало ли что... Пусть он сам тебе об этом скажет.
Они смотрели друг на друга и понимали гораздо больше, чем говорили.
– Здорово!
– воскликнула дочь.
– Исторические костюмы, девятнадцатый век, царствование Александра П, да?
– Николая Первого сначала. Ты пока подумай, с эпохой ознакомься.
Они помолчали наполнено. Потом Аня спросила:
– Тебе с ним интересно?
– Конечно!
– Женя почему-то покраснела.
– Мы много говорим, читаем вслух, гуляем, ну и пишем, пишем. Работаем. Ты знаешь, я совершенно счастлива!
– Вижу, - улыбнулась Аня.
– Ты помолодела очень и похорошела. Он развелся?
– Кажется, да. Был суд, значит, их развели.
– Вы поженитесь?
– Не знаю...
– Женя пожала плечами.
– Не думала пока об этом. Да и Туринский ничего не говорит. Зачем, нам и так хорошо.
Ан согласилась помочь маме выбрать подарок. Они поехали в "Охотный ряд" и купили для Светки чудесный костюмчик-двойку, кокетливый, нарядный и в то же время подходящий для офиса. "Ей сейчас надо выглядеть хорошо", - подумала Женя. В метро они расстались, уговорившись, что Аня с Тимом приедут, наконец, в Шишкино.
В дополнение к подарку Женя купила огромный букет цветов, бутылку мартини и большой пакет апельсинового сока. Она еле дотащилась до "Войковской", где жила Светка. Подруга уже названивала вовсю и возмущалась. И понятно: на место Женя прибыла только в шестом часу.
Светка встретила ее бурно, с объятьями, поцелуями и даже слезами. Мордвинова сразу отметила, что подруга не в форме, будто чем-то расстроена. Одета кое-как, не подкрашена.
– Так, Светка, что-то ты мне не нравишься!
– с порога заявила Женя.
– Марш наряжаться (вот тебе подарок, кстати), будем праздник устраивать!
Пока Света исполняла ее требования, Мордвинова хлопотала о сервировке столика в гостиной. Подумала, не вывести ли подругу в кафе, но отказалась от этой мысли. Видно, что-то произошло, и ей надо будет выплакаться. Все лучше в родных стенах. Светка привела себя в порядок, настрогала с Жениной помощью закусок, вынула из духовки мясо с овощами.
– Ну, за круглую дату, которая так красит женщину!
– предложила Женя первый тост, когда они уселись за столиком.
Подруга куксилась:
– Тебе бы все шутить, Жень, а я до сих пор не могу поверить, что мне...
– Двадцать!
– не дала ей договорить Мордвинова.
– Ничего, привыкнешь. Дальше все пойдет как всегда. Поверь мне, жизнь есть и после пятидесяти.
Они выпили и повеселели. Было о чем порассказать друг другу. Какая же отрада в этих дружеских беседах! Нет, подруга в нашей жизни - это первостепенная необходимость. Дети, мужья, - все это, конечно, близко и дорого, но отдушина и бальзам для души - только подруга! Кому ты еще изольешь свое переполненное сердце, с кем поделишься и бедами и радостью, недовольством и восторгом? Только с подругой.
Мордвинова хмелела, и ее отпускало беспокойство, напряжение счастья, постоянный труд души, которая, верно, тоже иногда требует отдыха. Со Светкой происходило то же самое. Она поведала свои радости и печали.
Ее юбилей прошел на ять. Коллеги совершенно растрогали: они подготовили поздравительную программу с песнями, стихами, шутливыми посвящениями.
– Помнишь, я говорила тебе, что они шушукались и что-то затевали?
Подарили потрясающее меховое боа. Всем дирижировал, конечно, Максим. Сам он много пел и пел, в основном, ее любимые песни. Все душевное, трогательное. От юбилярши не отходил ни на шаг, назвавшись ее верным рыцарем. За столом сидел рядом с ней, ухаживал, подливал вина, говорил комплименты. Светка была счастлива как никогда.
– А Толик где был?
– спросила Женя.
– Да он тоже рядом сидел, - отмахнулась подруга.
– Кстати, вспомнил молодость, тоже за гитару взялся, вдохновился.
Она была благодарна Максиму за этот праздник. Без него так бы не получилось.
– А Толик не ревновал?
– опять встряла Мордвинова.
– Да ему и в голову это не пришло! Подумаешь, коллеги поздравляют, молодежь резвится, ублажает начальницу. Может, это такой тонкий подхалимаж?
После юбилея Светка вовсе голову потеряла. Приглашала Максима на престижные выставки, на презентации, которые, якобы, непременно надо посетить по профессиональным соображениям. Они общались взахлеб, определенно наслаждаясь друг другом. Понимание с полувзгляда, полуслова. К чему бы это могло привести?..
И вот вчера по конторе прополз слух, что у Макса появилась подружка. Кто-то видел их, и это стало предметом обсуждения для всей женской части коллектива.
Светку словно под дых ударили. Она перестала дышать. Еле ползала весь день, не могла говорить, не то что улыбаться. Максима видеть не могла, избегала его вопросительных взглядов. Сегодня не вышла на работу, сказав, что заболела. Максим звонил, она не взяла трубку. Будто душу вынули и забыли вернуть на место...
Светка рассказывала, а слезы непрерывно лились из глаз. Она этого не замечала.
– Вот и все, Жень. Я старая ненужная калоша, которая валяется у порога. Зачем тогда все? Жень, я ведь не могла ошибаться, я нравилась ему. Но пришла молоденькая девчонка и только щелкнула пальцами! У нее все преимущества: свежая плоть...
– Так, стоп!
– остановила ее Женя.
– Подружка? Слава Богу, а то я уж невесть что подумала про него. Ты сама говорила, что он здоровый молодой человек и даже странно, что так долго у него никого нет. Твое место, поверь мне, никто не занимал. Ты не перешла с ним на "ты", и это хорошо! Останутся романтические воспоминания. Обиднее было бы во сто крат, если бы вы стали любовниками. Что ты теряешь? Ты перестанешь его любить?
– Нет, - прошептала Светка, качая головой.
– Ну вот. Что изменится? Ему хорошо с тобой, он тянется к тебе, сохрани эти отношения. Ведь ему зачем-то это нужно тоже. Да мало ли какие подружки! У мужчин случается зигзаги, знаешь ли.
– Она усмехнулась.
– Впрочем, ты со своим Толиком как в Институте благородных девиц.
– Я его люблю, Жень, - шептала Светка, будто не было сил у нее на полный голос.
– Как же жить дальше, без всякой надежды? Он женится, что тогда?
Мордвинова налила полный бокал мартини с соком, подала подруге, налила то же себе. Они стукнулись бокалами.