Талисман власти
Шрифт:
— Точно песиголовцы?
— Точно, — подтвердил Избор. — Песиголовцы. Сам же знаешь, их с лица ни с кем не спутаешь. А не веришь, так сам посмотри. Вон перед воротами четверо лежат.
— А камнеметы тогда откуда? — переспросил Куняк. — Сроду у них камнеметов не было…. У них ума хватало только на то, что бы дубинами махать, да кусаться.
Избор и Исин догадывались, откуда у них все это, но при Куняке говорить об этом не стоило.
— Значит поумнели. Побывали в хороших руках и поумнели…. По себе знаю — битье, оно ум вострит.
— Ладно вам, — оборвал их князь. — Сколько их?
— Сотен
Князь опять посмотрел на драконов. Пока они разглядывали песиголовцев, одну их тварей сумели взнуздать, и теперь ее спину украшало что-то вроде седла. Глядя на неуклюжие попытки поднять дракона в воздух, сказал:
— Пусть лезут. Есть чем встретить.
Штурм начался спустя три часа. Песиголовцы не взяв город с налета решили попытать счастья еще раз, пока осажденные не успели как следует приготовится к осаде. В их стане грохнули барабаны, и под дружный вой толпа песиголовцев бросилась на стены.
Даже отсюда, сверху они казались опасными. Избору приходилось сталкиваться с песиголовцами и раньше… Наверное, Род создавал их, уже раздумывая над тем каким ему делать человека, оттого они и оказались похожими друг на друга. Песиголовцы стояли ближе к животным, были сильнее и грубее человека, но внешне это проявлялось только в обилие шерсти на крупном, вполне человеческом теле, большими обвисшими ушами и зубами, выпирающими вперед на манер собачьей морды.
По одиночке каждый из песиголовцев был сильнее человека, но человек был легче, проворнее и если он хорошо владел оружием, то вполне мог на равных потягаться с таким врагом. Пока людей выручало то, что песиголовцы считали для себя зазорным пользоваться человеческим оружием. Редко кто из них умел владеть мечом и луком. По старинке они все больше полагались дубины и секиры, но это племя, похоже, было исключением из правил. А может быть пришли другие времена.
Почти у каждого, кто бежал к стенам в лапах сверкал меч, первые стрелы, вонзились в бревна и теперь чадили там смоляными огоньками.
— Готовься! — прокатилось по стенам.
Если бы ярость окрыляла, то песиголовцы уже стояли бы на стенах города, но слава Богам, что бы забраться на нее, кроме ярости нужно иметь кое-что еще. Волна нападавших ударилась о стены и остановилась. Зверолюди топтались около ворот, рубили дерево топорами, кто-то попытался залезть на стену. Лестниц они принесли с собой только три штуки и те осажденные успели обломить, сбросив бревна. Князь взмахнул рукой и на незваных гостей обрушился ливень стрел. Те тридцать саженей, что разделяли нападавших и защитников города, стрелы пролетели в одно мгновение и земля перед воротами огласилась криками боли и предсмертными хрипами.
Песиголовцы падали, но меньше их не становилось. На место убитых заступали новые воины. Отставшие от первой волны нападавших песиголовцы, сзади подкатывали таран. Бревно на огромных колесах рыскало из стороны в сторону, застревало в колдобинах, но под могучий рев тащивших его песиголовцев каждый рах выезжало оттуда. Таран был свеженький, только что сделанный в соседнем лесу. Заостренный конец бревна блестел соком и деревянные колеса, что они приспособили под него еще щеголяли не ободранной корой.
Избор внимательно следил за ними — в нем он видел сейчас главную опасность. Удар
— Драконы! Они подняли драконов!
Избор подскочил так, словно его ткнули мечем.
— Где?
Вопрос был лишним. Если внизу бесновалась толпа песиголовцев, то в небе никого, кроме драконов не было.
Чудовища подлетали медленно, словно те, кто их оседлал, были уверены, что торопиться некуда. На башнях заметили гостей, там засуетились люди и Брячеслав, из-под ладони наблюдавший за воздухом, скомандовал:
— Рогожи, долой!
За его спиной послышался шелест, и рогожи упали, открывая два громадных лука. Поставленные друг на друга они могли бы потягаться высотой с башней, но сейчас в них не было гордости. Они просто лежали на мощных дубовых станинах, готовые сделать то, для чего предназначались.
— Заряжай!
Дерево заскрипело, изгибаясь и вбирая в себя людской гнев. Два ворота, вращаясь, оттягивали тетиву и Исин с Куняком уложили на нее оперенную стрелу. Все движения, что происходило вокруг жизнь увязала между собой словно части единого целого. Взмахи драконьих крыльев, ритмичный скрип тарана и быстрые шаги людей, что укладывали стрелу на тетиву. Даже кузнец, собравший это чудо, что стоял прищурив глаз и командовал воинами, разворачивавшими лук навстречу драконам, подчинялся этому ритму. Князь стоял рядом скомандовал:
— Давай!
Кузнец только повел плечом. Сейчас он лучше князя знал, что нужно делать. Щурясь на драконов, он простоял еще долгие четыре секунды, и только тогда освободит тетиву.
Все было замедленно, как во сне.
Тетива, медленно набирая скорость, потащила стрелу вперед. Толстое древко двигалось не спеша, словно наперед знало, что должно произойти, и Избор успел бросить взгляд на застывшего в воздухе дракона. Крылья его сошлись внизу, под брюхом, и теперь медленно, едва заметно двинулись навстречу друг другу. Песиголовцы у него на спине застыли, раскрыв в крике клыкастые рты.
Навстречу им скользила стрела. На ее зазубренном наконечнике блестело солнце, словно Боги раз и навсегда решили дать понять, на чьей стороне силы света. Чувствуя себя хозяином времени, Избор перевел взгляд на лук. Тетива, еще не успокоившись, дрожала, сотрясая воздух вокруг себя. Он ногами почувствовал сердитое гудение и вновь посмотрел на дракона. Стрела уже пронеслась почти половину расстояния до цели, но безмозглая тварь то ли не видела стрелы, то ли считала себя не уязвимой. Мерные движения крыльев не стали чаще, и всадники у него на спине по-прежнему размахивая мечами не думали о неприятностях.
Они встретились перед стеной — дракон и стрела.
Стрела вошла под крыло и, пробив дракона насквозь, вылезла из спины. Удар подбросил зверя вверх, он заревел, яростью заглушая боль, и попытался подняться выше. От этого движения одна из фигурок на его спине сорвалась и рухнула вниз.
— Ништо! — закричал кузнец. — Отлетался поганец!
Он улыбнулся, и зубы его так же страшно заскрипели.
Судорожно размахивая одним крылом, тварь попыталась зубами вытащить стрелу, но та держалась крепко и даже отсюда каждый мог слышать, как скрипит дерево по твердой как кора коже.